Секреты молодости звезд - [38]

Когда меня спрашивают, что я понимаю под словом «мода», я обычно отвечаю, что для меня «мода» — это то, что запрещено надевать в этом сезоне. У нас у всех проблема: если в моде тупые носы туфель — все будут носить только это. Но лично я приложу массу усилий к тому, чтобы найти то, что не носят все.

— Какие цвета в одежде избегаете и какие любите?

— Люблю все, кроме голубого и розового. Хотя одно платьице голубого цвета у меня есть. Купила я его как раз в Париже. Но еще ни разу не надела. Повода нет. На репетицию в театр прийти в таком платье — дурной тон. На дачу поехать — то же самое.

— Из украшений предпочитаете носить, видимо, золото, под цвет волос?

— Нет, не только. Последнее время мне больше нравится белое золото. Серебро раньше совсем отвергала, но сейчас ношу серебряные украшения, если они подходят к костюму. Выбор, конечно, у меня ограничен. Это должны быть либо очень изящные вещи, либо авторские. Главное, правильно их сочетать, знать меру и уметь вовремя сказать себе «стоп». Чувство меры есть талант.

Какой философии придерживаетесь в питании?

— После рождения сына о правильном питании приходится задумываться больше. Раньше я была тем счастливым человеком, который мог есть что угодно и сколько угодно. Сейчас это в прошлом. К сожалению, нужно себя ограничивать. Теперь даже представить себе невозможно, чтобы у нас на столе оказался торт. Совершенно исключен хлеб. Белый хлеб покупается только для ребенка, а для нас с Андреем лаваш или диетические хлебцы.

— Сколько весите при вашем росте?

— При росте 170 сантиметров вешу 58 килограммов. Во время беременности и после родов набрала 14 килограммов. Это для меня очень много. Из примерочной выходила со слезами, потому что рука тянулась к тем вещам, которые нравились, а позволить их себе я не могла. Это был год мучений. Диету соблюдать было невозможно, потому что до восьми месяцев кормила сына грудью.

— А сейчас у вас есть диета?

— Если я чувствую, что набираю вес, сажусь на свежевыжатые соки, салаты и фрукты. Раньше увлекалась раздельным питанием и считаю, что это — величайшая вещь. Если ты собой недоволен — занимайся своим питанием. Это закон номер один. Через два-три месяца увидишь явный результат.

— Спорту уделяете внимание?

— Нерегулярно. Пытаюсь посещать фитнес-клуб, и мои усилия — постоянный предмет насмешек моего супруга.

— Почему?

— Потому что меня хватает на месяц. А потом нахожу сто тысяч поводов, чтобы это отложить. Андрей смеется: «Сила есть, воля есть, а силы воли нет». Пока я не перешла ту грань, когда это становится удовольствием. Видимо, это идет из детства. Я не была приучена ни к каким физическим нагрузкам. Вот Андрею в этом смысле легче, он в детстве занимался то борьбой, то боксом.

— Как судьба свела вас с Андреем?

— Очень просто. Я училась в школе-студии, а он уже работал и однажды пришел к нам ассистентом педагога, который ставил у нас на курсе отрывок. Андрей выступал в качестве моего педагога. Потом я сходила на спектакль «Смертельный номер» и там погибла. Сила таланта Андрея меня покорила. Вот и все.

— Если судить по его киноролям, Андрей — актер отрицательного обаяния. А каков он в жизни?

— Это один из самых сложных характеров. Два в одном.

— Который из них вам больше по душе?

— Я люблю Андрея таким, каков он есть, но предпочитаю, когда он в легком и веселом состоянии духа. Но последнее время это случается все реже. Его любимая фраза — «знания приумножают скорбь» — она вся в нем видна.

— В семье он лидер или партнер?

— Конечно, лидер!

Татьяна Догилева

После тридцати пяти любую женщину время от времени начинают мучить неразрешимые вопросы: как сохранить молодость? Как не потерять фигуру? Как остаться навсегда привлекательной? Ответы на все эти сложные вопросы лучше всего получить у актрисы театра и кино очаровательной Татьяны Догилевой, которая, став всеобщей любимицей после фильма «Блондинка за углом», остается ею по сей день.

Татьяна, ритм жизни, который диктует вам профессия, совпадает или нет с вашим природным биоритмом?

— Когда я работаю, то нахожусь в постоянном тонусе, и как бы я при этом ни уставала, все равно внутри присутствует ощущение жизни, востребованности, а если работы нет, то я впадаю в полудепрессивное состояние и ничто — ни бассейн, ни аэробика — не может привести меня в тонус.

— Актерская профессия — это разрушительная профессия?

— Нет. Если правильно с ней обращаться, соблюдать определенную «технику безопасности», то ничего страшного. Этот навык приходит с опытом. Неопытная актриса не знает, как правильно обращаться со своим организмом. А вообще сцена не разрушает, а лечит, потому что заставляет настолько мобилизовывать все свои ресурсы, что выздоравливаешь. Однажды у меня начался грипп, и я лечилась, как велят врачи. Как только занемогла, так легла в постель и стала принимать обильное питье. И как легла больная, так и встала через три дня больная, а мне нужно было в этот день играть. Не прийти на спектакль я не могла, поэтому встала, облилась холодной водой и пошла играть. Вернулась вечером домой совсем здоровой.

— Вам приходится плакать на сцене и в кино, наверное, и в жизни тоже приходилось. На сцене и в жизни вы плачете по-разному, или в жизни вы предпочитаете не плакать вовсе?