Секретные задания - [21]
Конечно, мне известно, что положение наших войск на полуострове стало критическим. По правде говоря, мы все ожидали этой капитуляции, но никто не думал, что она придет так скоро. Во всяком случае, это событие задержит выполнение моей миссии – задержит или даже сделает ее невыполнимой.
Несколько дней спустя я узнаю, что генерал Эйзенхауэр предвосхитил события, объявив итальянскую капитуляцию в тот же самый день, но еще в 18 часов 30 минут по радио Алжира. Тем самым он поставил правительство Бадольо перед свершившимся фактом, по крайней мере в том, что касалось точного часа прекращения боевых действий. С другой стороны, союзники назначили высадку в Салерно на ночь с 8 на 9 сентября, и они уже не могли изменить эту дату. Эта операция должна была облегчить задачу нового «союзника», удерживая основную часть немецких войск вокруг Салерно. Согласно донесениям наших разведывательных служб, мы ожидали, что союзнический штаб предполагал высадку авиационного десанта в Риме, и такая операция поставила бы наши слабые силы по меньшей мере в неприятное положение. Таким же образом массированная бомбардировка Фраскати была условленна во время переговоров между представителями Бадольо и союзнического Главного командования с целью дезорганизовать штаб немецких войск в Италии. Эта последняя часть плана на достигла цели. Мы сохраняли связь со всеми нашими войсками, которые, конечно, были приведены в состояние боевой готовности.
Ночь с 8 на 9 сентября проходит спокойно, за исключением нескольких стычек между итальянскими и немецкими войсками к югу от Рима. В течение дня 9 сентября, однако, происходят серьезные столкновения в окрестностях Фраскати, где сосредоточены немецкие службы. Тем не менее к вечеру нам удается прочно удерживать всю зону Сабинских гор. Немецкие части понемногу приближаются к Риму, который занят и окружен несколькими итальянскими дивизиями.
Между тем, признавая необходимость отложить на несколько дней мою попытку освободить дуче, я по-прежнему стремлюсь подтвердить с наибольшей возможной уверенностью его присутствие в отеле на Гран-Сассо. Первые указания на это мне были даны, пусть невольно, двумя итальянцами, но мне бы хотелось получить еще какое-нибудь подтверждение, и если возможно, то от немца. Очевидно, не стоит и думать о том, чтобы прямо послать своего человека в этот отель, который связан с внешним миром одной лишь канатной дорогой, поднимающейся из долины. Я уже ломал себе голову, ища подход, который выглядел бы совершенно невинным, и накануне итальянской капитуляции я наконец-то нашел человека, который мне требовался. В Риме у меня был знакомый военный врач – немец, очень честолюбивый парень, который давно уже мечтал о какой-нибудь славной награде. Я решил использовать это стремление к почестям и вечером 7 сентября объяснил ему, как он сможет снискать благоволение своего начальства.
До настоящего времени немецкие солдаты, заболевшие малярией – а таких было много, – посылались на излечение в Тироль. И вот я предлагаю моему медику отправиться «по собственной инициативе» в горный отель на Гран-Сассо – который я будто бы хорошо знаю, – чтобы выяснить, можно ли это заведение, расположенное на высоте примерно двух тысяч метров, превратить в дом отдыха. Я упираю на то, чтобы он на месте поговорил с управляющим, посмотрел, сколько имеется коек, осмотрел санузел и так далее, а также немедленно начал там переговоры. Мое предложение было услышано: утром 8 сентября мой славный врач выехал в путь на машине. Я тут же начал беспокоиться. Сможет ли он вернуться, увижу ли я его снова живым и невредимым?
На следующий день мой «шпион поневоле» возвращается, очень расстроенный от мысли, что из-за итальянской капитуляции его прекрасный план, вероятно, окончится ничем. Не жалея подробностей, он рассказывает мне, как, проехав Акилу, попал в долину, где находится станция подъемника. Но все его усилия проникнуть дальше были напрасны. Дорога к подъемнику была перегорожена шлагбаумом и к тому же охранялась несколькими постами карабинеров. После длительных переговоров с этими последними он все-таки получил разрешение позвонить в отель. Однако ответил ему не управляющий: на другом конце провода какой-то офицер уведомил его, что Кампо-Императоре объявлен военным полигоном и, следовательно, всякое иное использование плато и зданий на нем воспрещается. По наблюдениям этого врача речь идет о достаточно крупных маневрах; в долине он заметил радиофицированный автомобиль, а подъемник постоянно в действии.
В последней деревушке жители рассказали ему невероятные истории: похоже, что отель занят совсем недавно, сразу же из него выслан весь гражданский персонал, а номера переоборудованы, чтобы разместить в них примерно 200 солдат. Несколько раз в долину вроде бы приезжали старшие офицеры; некоторые люди – «хорошо осведомленные» – предполагали даже, что там, наверху, заключен Муссолини. Но это, замечает военврач, просто, наверное, слух, которому не стоит слишком доверять.
Я, конечно, не стремлюсь его в этом разубедить.
Последние приготовления
На следующий день, то есть 10 сентября 1943 года, наши войска вновь прочно удерживают Рим и его окрестности. Я могу наконец-то перейти к исполнению своего задания или, точнее, к последним приготовлениям, а именно к выработке подробного плана.
Отто Скорцени, оберштурмбаннфюрер СС, профессиональный разведчик, выполнявший секретные задания Гитлера в разных странах, — одна из самых известных и загадочных личностей Второй мировой войны. В своих воспоминаниях он рассказывает об участии в боях на Восточном фронте, о том, как стал руководителем формирования особого назначения и в этом качестве выполнил операцию по освобождению Муссолини, которая принесла ему мировую славу и Рыцарский крест. Акция стоила больших жертв, но кто считает потери, когда цель достигнута! Скорцени талантливо, ярко и подробно описывает разработанные им операции, которыми сам и руководил, хотя некоторые из них с треском провалились, что, впрочем, не повлияло на его самооценку.
Отто Скорцени, объявленный после 2-й мировой войны «самым опасным человеком в Европе», имя которого обросло мифами, подробно и захватывающе рассказывает о своей службе в частях СС особого назначения, раскрывает тайны проведения самых дерзких операций.
Более тридцати лет Елена Макарова рассказывает об истории гетто Терезин и курирует международные выставки, посвященные этой теме. На ее счету четырехтомное историческое исследование «Крепость над бездной», а также роман «Фридл» о судьбе художницы и педагога Фридл Дикер-Брандейс (1898–1944). Документальный роман «Путеводитель потерянных» органично продолжает эту многолетнюю работу. Основываясь на диалогах с бывшими узниками гетто и лагерей смерти, Макарова создает широкое историческое полотно жизни людей, которым заново приходилось учиться любить, доверять людям, думать, работать.
В ряду величайших сражений, в которых участвовала и победила наша страна, особое место занимает Сталинградская битва — коренной перелом в ходе Второй мировой войны. Среди литературы, посвященной этой великой победе, выделяются воспоминания ее участников — от маршалов и генералов до солдат. В этих мемуарах есть лишь один недостаток — авторы почти ничего не пишут о себе. Вы не найдете у них слов и оценок того, каков был их личный вклад в победу над врагом, какого колоссального напряжения и сил стоила им война.
Франсиско Гойя-и-Лусьентес (1746–1828) — художник, чье имя неотделимо от бурной эпохи революционных потрясений, от надежд и разочарований его современников. Его биография, написанная известным искусствоведом Александром Якимовичем, включает в себя анекдоты, интермедии, научные гипотезы, субъективные догадки и другие попытки приблизиться к волнующим, пугающим и удивительным смыслам картин великого мастера живописи и графики. Читатель встретит здесь близких друзей Гойи, его единомышленников, антагонистов, почитателей и соперников.
Автобиография выдающегося немецкого философа Соломона Маймона (1753–1800) является поистине уникальным сочинением, которому, по общему мнению исследователей, нет равных в европейской мемуарной литературе второй половины XVIII в. Проделав самостоятельный путь из польского местечка до Берлина, от подающего великие надежды молодого талмудиста до философа, сподвижника Иоганна Фихте и Иммануила Канта, Маймон оставил, помимо большого философского наследия, удивительные воспоминания, которые не только стали важнейшим документом в изучении быта и нравов Польши и евреев Восточной Европы, но и являются без преувеличения гимном Просвещению и силе человеческого духа.Данной «Автобиографией» открывается книжная серия «Наследие Соломона Маймона», цель которой — ознакомление русскоязычных читателей с его творчеством.
Работа Вальтера Грундмана по-новому освещает личность Иисуса в связи с той религиозно-исторической обстановкой, в которой он действовал. Герхарт Эллерт в своей увлекательной книге, посвященной Пророку Аллаха Мухаммеду, позволяет читателю пережить судьбу этой великой личности, кардинально изменившей своим учением, исламом, Ближний и Средний Восток. Предназначена для широкого круга читателей.
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».
Этот выпуск серии ведет читателя в необъяснимое, увлекательное, а порой жутковатое путешествие в мир теней прошлого, призраков, видений, пророчеств, загадочных событий, свидетелями которых в разные эпохи — от седой древности, средневековья до наших дней — были и простые обыватели, и крупные ученые, и всемирно известные писатели, и государственные деятели.