Секретные алмазы Сталина - [5]
Но подлинная история событий, происходивших летом 1946 года в алмазной промышленности, драматична и имеет мало общего с благостными фантазиями современных историков и публицистов об инициативном геологе, мудром вожде и туповатых министрах.
В июле 1946 года Михаил Шестопалов был не «рядовым инженером», а директором Теплогорского алмазного прииска — единственного на тот момент в СССР государственного предприятия по добыче алмазов. И в этом качестве он был хорошо известен по крайней мере четырем союзным министрам: министру цветной металлургии СССР Петру Ломако (Теплогорский прииск относился к этому министерству), министру внутренних дел СССР Сергею Круглову, который готовился принять в свое министерство алмазную промышленность от Минцветмета, министру геологии СССР Илье Малышеву и министру государственного контроля СССР Льву Мехлису. Знакомство с последним отразилось на судьбе Шестопалова самым печальным образом.
Министерство государственного контроля СССР — орган, незаслуженно обойденный вниманием современных историков. Это ведомство обладало полномочиями проверять любую структуру, включая Минобороны, МГБ и МВД. Более того, до 1948 года министр госконтроля мог своим приказом снимать с должности любого чиновника и отдавать его под суд[22]. Фактически это был личный «следственный комитет» Сталина. И возглавлял этот орган генерал-полковник Лев Мехлис, которого сам Сталин за глаза называл «страшный человек».
Лев Захарович Мехлис
Да, Мехлис был человек жестокий, и на его совести загубленных судеб много. Но у него было одно позитивное качество — он не врал. Он мог отправить на расстрел человека за прегрешения, которые такой меры наказания не заслуживали. Но в том, что прегрешения были и они установлены доказательно и четко, сомневаться не приходилось. Мехлис ничего не подтасовывал и не подделывал. И поэтому Сталин ему верил.
Весной 1946 года Сталин дал поручение Министерству госконтроля проверить алмазную промышленность. Госплан и пять министерств работали над предложениями в проект постановления «О развитии отечественной алмазной промышленности». Вождю надо было до мелочей знать — что же собирались развивать. Проверку Мехлис начал с Теплогорского алмазного прииска.
Иосиф Виссарионович Сталин
Из справки о результатах проверки:
«Шестопалов М. Ф. за использование служебного положения в корыстных целях, разбазаривание товаров из фонда золотоскупки и допущение приписки горной массы, вследствие чего государству нанесен значительный материальный ущерб, отстранен от должности директора Теплогорского алмазного прииска и привлечен к судебной ответственности… С материалами ревизии Теплогорского прииска 8 июля с. г. главным контролером Министерства государственного контроля СССР Сычевым был ознакомлен министр цветной металлургии тов. Ломако П. Ф., который также был согласен с намеченными выводами об отстранении от должности и привлечении к судебной ответственности директора Теплогорского алмазного прииска Шестопалова… До назначения Шестопалова в апреле 1943 года директором Теплогорского алмазного прииска Главзолото, он работал начальником Уральской алмазной экспедиции. Приказом председателя Комитета по делам геологии при СНК СССР тов. Малышева № 66 от 6 марта 1943 г. Шестопалов был снят с указанной должности „за необеспечение руководства экспедицией“…
Подпись — член Коллегии Министерства государственного контроля Союза ССР А. Павельев»[23].
Итак, Шестопалову инкриминировалось злоупотребление служебным положением, воровство и саботаж. Государству нанесен значительный ущерб. В 1946 году расстреливали за меньшее.
Получив досье по Теплогорскому прииску, Мехлис обратился к Ломако. Этот «солдат партии»[24] отреагировал в духе эпохи — руководство прииска нужно расстрелять. После разговора с Ломако, 16 июля 1946 года, Мехлис издал приказ Министерства госконтроля СССР № 620. Этим приказом Шестопалов лишался всех полномочий и переводился в ранг подследственного. Учитывая тяжесть обвинения, вероятность скорого расстрела была весьма вероятной. Терять было нечего, и Шестопалов решается — 23 июля он пишет письмо Сталину «По вопросу о добыче алмазов в СССР». Пишет, допуская грубейшее нарушение субординации — через голову собственного министра, не поставив в известность органы следствия. Это, несомненно, жест отчаяния, надежда на последний шанс. Письмо имеет гриф «секретно» и отправляется в Москву через секретную часть Теплогорского прииска.
В тексте письма нет ни слова о проверке Министерства госконтроля, нет просьбы о защите. А есть толковый анализ рынка алмазов и ряд дельных предложений о реорганизации алмазной промышленности. Текст письма свидетельствует о том, что его автор — прекрасный специалист по алмазам, один из лучших в стране. И это действительно так. На это и расчет.
Лаврентий Павлович Берия
Письмо пришло в Москву, но к Сталину оно не попало. Первый входящий в Москве — секретариат Лаврентия Берии, вх. № ЛБ-16471[25]. Кто, как и почему изменил траекторию этого документа — понять сегодня невозможно. Берия в то время был самым могущественным заместителем председателя Совета министров Сталина. К алмазной промышленности Берия не имел непосредственного отношения, он был членом Политбюро и куратором силовых министерств, председателем Спецкомитета по созданию атомного оружия. В промышленности и спецслужбах хорошо знали, что Берия высоко ценит профессионализм, продвигает и защищает компетентные кадры. Не являлось секретом также и то, что Берия недолюбливал Мехлиса, считая его весьма ограниченным человеком. Может быть, письмо Шестопалова попало к Берии волею случая, а может быть, поспособствовал какой-то друг. Как бы там ни было, удача Шестопалову улыбнулась.
