Секретная политика Сталина. Исповедь резидента - [14]

– Салам алекум, – по традиции поздоровались мы.

– Алекум салам, – ответили нам, и мы, сбросив мешки, заняли места рядом с ними.

В ожидании повозки мы пили чай со свежими лепешками и наслаждались прохладой тени.

Наконец, подъехали повозки. Мы уселись в повозку нашего знакомого и, покачиваясь по ухабам дороги, выехали из города.

– Ну, Саша, теперь смотри в оба. Ты должен изучить дорогу наизусть. Ты же связь, – сказал я.

– Не беспокойся! – ответил Осипов, накрывая голову платком для защиты от палящего солнца.

Мы въехали в Гузар. Маленький, крытый навесом базар. По обеим сторонам прохода темные, прохладные лавки. На крытых кошмами и ковриками нарах лавок сидят, поджавши под себя ноги, лавочники и равнодушно смотрят на снующую по базару публику. Мы подъехали к традиционной чайхане – этой восточной гостинице и, расплатившись с красноармейцем, соскочили с повозки.

Мальчишка принес в медном кувшине воду для мытья. Смыв с себя грязь и пыль, мы расположились пить чай. Узбеки в чайхане расспрашивают нас, кто мы, откуда приехали и чем занимаемся. Вместо ответа я открыл свой ларек и предлагаю товар. Это наша лучшая рекомендация. Начинается рассматривание товара и удивленный разговор о рыночных ценах товаров в сарае. Мы, со своей стороны, интересуемся рынками Деннау и Юрчи, куда намерены ехать «продавать товар». Ко мне сбоку подсел узбек, одетый довольно бедно. Ему на вид лет 35. Желтое худое, но энергичное лицо, умные глаза.

– Слушай, бай, – обратился он ко мне, – меня зовут Абдурахманом. Я здесь в Восточной Бухаре уже 15 лет занимаюсь комиссионными делами. Раньше все богатые русские купцы продавали товар через меня. Теперь дела плохи, торговли нет! Товары из России не доходят, и мне нечего делать. Хочешь, я тебе буду помогать торговать? Я знаю здесь положение каждого торговца. Знаю, где какой товар можно выгодней продать, даже поеду с тобой в Деннау[11] и Юрчи, – добавил он торжественно, точно этим он приносил какую-то жертву.

– Очень хорошо, Абдурахман-бай, – ответил я, – мы пробудем здесь дня два. Давай поработаем, а дальше и увидим. Если ты поможешь сделать нам хорошие дела, то мы с тобой всегда будем работать даже из Бухары.

Отныне мы под опекой Абдурахмана. Он повсюду нас рекомендует и стал с нами более интимен. Он заинтересован в успехе нашей торговли, ибо надеется улучить свою долю. Мы в его сопровождении пошли покупать кое-какие товары, которые выгодно можно продать в районе Деннау.

– Слушай, бай, – прошептал он мне на ухо, – мы должны купить товар у старого Рахматуллы-бая и попить с ним чаю.

– Почему именно у него? – спросил я.

– Ты же слышал, что в Деннау и Юрчи много басмачей, – начал он объяснять мне, – так вот, нужно беречь свой товар. Мало ли разбойников шляется по дорогам. Но если мы будем иметь письмо Рахматуллы – к его брату в Деннау, то мы можем спокойно ехать. Верь старому Абдурахману, он знает, что говорит.

Мы подошли к лавке Рахматуллы-бая. Узкое, глубокое помещение, заваленное всяческим товаром, начиная с пуговиц и ситца и кончая керосиновыми лампами и галошами. У двери сидит сам Рахматулла, одетый в белый чесучовый халат. Его большой живот обвязан цветными бухарскими шелковыми платками. Скуластое жирное лицо, со скудной растительностью. Узко посаженные монгольские глаза блестят под густыми седеющими бровями. Таков старик Рахматулла. В руках он перебирает длинные, черного дерева четки.

– Салам алекум, Рахматулла-бай, – поздоровался Абдурахман, низко кланяясь. Мы также поклонились.

– Вот привел к тебе хороших купцов из Бухары, – продолжал он, сбрасывая туфли с босых ног и садясь на корточках у края ковра.

– Добро пожаловать, – ответил спокойным голосом Рахматулла, разглядывая нас. – Садитесь, гостем будете. Два чайника чаю, – командует он проходившему мальчику из чайханы. За чаем он стал расспрашивать, как мы путешествовали, что нового в Бухаре, но ни слова о нужных нам товарах. Таков обычай Востока. С делом не спешить.

Наконец, Абдурахман начал говорить о деле.

– Видишь ли, Рахматулла-бай, мои баи приехали из Бухары и привезли много товару. Еще больше товара идет за ними. Но они по моему совету хотят купить кое-что здесь для Деннау и Юрчи, куда мы, Рахматулла-бай, поедем вместе. Так вот, я привел их к тебе, ибо кто лучше тебя знает, что нужно для Деннау, где твой брат Джума-бай является аксакалом.

Долго говорили. Затем выбирали товар. Обмениваясь любезностями, стали торговаться. Спорили. Делали вид, что уходим, ибо у него дорогие цены. Клялись друг другу всеми святыми, что он продает, а мы покупаем себе в убыток. И наконец, сторговались.

– Хай, Рахматулла-бай, – начал опять Абдурахман после того, как мы ударили по рукам, – ты сам видишь, что баи – богатые купцы и хорошие люди. Они закупили у тебя столько товару, но ты знаешь, что сейчас в районе Деннау, куда мы едем, неспокойно, а люди они нездешние. Напиши своему старшему брату аксакал Джума-баю, что тебе эти люди известны и что ты посылаешь их его покровительству. С этим письмом, Рахматулла, они продадут успешно товар и вернутся к тебе за новым.

– Хорошо, – ответил Рахматулла, уже опять постоянно-невозмутимый, кидая четки. – Позови мирзу-писца, я пошлю привет своему брату.