Секретная миссия Рудольфа Гесса - [23]

Пинтш шел по коридору на приличном расстоянии от фюрера. Мартин Борман, начальник партийной канцелярии и брат Альберта, вышел из своего кабинета и пошел рядом с Пинтшем.

– Что случилось? – тихо спросил он.

Альберт сказал ему, что Пинтш приехал один, без Гесса, и оба брата были заинтригованы.

Теперь, когда Гитлер узнал, что Гесс улетел, Пинтш решил, что может сообщить об этом Борману.

– Штелвертретер улетел в Шотландию, – прошептал он.

Борман был поражен. Он понятия не имел о том, что задумал Гесс, и инстинктивно почувствовал опасность.

– Я ничего об этом не знаю, Пинтш, – сказал он, – не впутывайте меня в это дело.

Наконец они вошли в столовую, где уже собрались остальные приглашенные. Гитлер сел за стол, стоявший в центре комнаты. Рядом с ним устроилась его любовница Ева Браун, а сбоку от нее – Мартин Борман. За столом сидели также Риббентроп, министр иностранных дел, который приехал из Фушла, генерал Эрнст Удет и капитан Карлхайнц Пинтш. Еда была спартанской. Гитлер страдал от сильного расстройства желудка, и его обед состоял из овощей и йогурта. Ему даже не подали хлеба. Гости должны были довольствоваться жидким супом, небольшим куском мяса и сырыми фруктами.

Закончив есть, Гитлер встал и поцеловал руку Еве Браун. Гости отодвинули свои стулья и тоже поднялись. Часы на стене в столовой, обитой панелями, показывали половину первого.

Пинтш чувствовал неизъяснимое облегчение. Он знал, что Гитлер легко впадает в ярость, и опасался, что известие, которое он привез Гитлеру, спровоцирует приступ гнева. Но все прошло хорошо. Он даже пообедал за одним столом с фюрером, а не с прислугой. Видно было, что Гитлер доволен письмом, которое привез ему Пинтш, и было похоже, что фюрер ждал этого письма. Но Пинтш слишком рано радовался. Он был еще совсем молодым офицером – ему не исполнилось и тридцати. До того как его назначили адъютантом Гесса, он служил во Франции и еще не знал, что политики и генералы не привыкли щадить молодых офицеров. Но, когда Гитлер подошел к нему и сурово посмотрел на него, он почувствовал приближение беды. Он вытянулся по стойке «смирно». Снова он стоял лицом к лицу с фюрером, с тревогой глядя в его желтовато-бледное, сальное лицо.

Гитлер несколько секунд смотрел на него. Затем он взглянул на Мартина Бормана и кивнул.

Борман все понял. Он подошел к двери.

Пинтш стоял по стойке «смирно». Все глаза были обращены на него, а в душе у него все сжалось от тоскливого предчувствия.

Борман вернулся в сопровождении двух молодых капитанов личной охраны фюрера. Они хорошо знали Пинтша, но, когда они подошли и встали по обе стороны от него, лица их были бесстрастны.

Гитлер во время обеда проинструктировал Бормана, что надо делать. Борман прочистил горло и гаркнул:

– Карлхайнц Пинтш, вы будете находиться под домашним арестом в Оберзальцбурге, пока суд не установит, какую роль вы играли в сегодняшних событиях. Хайль Гитлер!

Пинтш вытянулся в струнку и вскинул правую руку:

– Хайль Гитлер!

Он молодцевато повернулся и зашагал строевым шагом к двери. Капитаны, шедшие по бокам, маршировали в такт ему. Только стук каблуков да скрип кожаных сапог нарушали тишину в столовой. Пинтшу показалось, что до коридора он прошел тысячу километров.

Выйдя из столовой, конвоиры и сам он расслабились и начали спускаться по мраморной лестнице на первый этаж.

– Что случилось, Пинтш? – спросил один из офицеров.

Пинтш вздохнул:

– Это долгая история. Слишком долгая, чтобы рассказывать ее сейчас.

– Когда тебе придется рассказывать ее в суде, постарайся, чтобы она звучала правдоподобно, – угрожающе произнес один из конвоиров.

Та же самая машина, что привезла Пинтша сюда, ждала его у дверей. Криво усмехнувшись, Пинтш, а за ним и его конвоиры забрались в нее. Он прибыл в Берхтесгаден почти с такой же помпой и торжественностью, с какой приезжал сюда с заместителем фюрера. А теперь, спустя всего несколько часов, он покидал это место с позором. Пинтш начал понимать, что играть незначительную роль в истории своей страны не так уж и сладко.

К счастью, Пинтш не мог знать, что его ждет. Его освободят только через три года, в конце 1944-го, и сразу же отправят на Восточный фронт. Через несколько недель он попадет в плен к русским. Солдат из его роты, которого он наказал за нарушение дисциплины, сообщит русским, что Пинтш раньше был адъютантом Гесса. Русские захотят узнать побольше о полете Гесса в Шотландию, поэтому Пинтш будет подвергнут допросам. Ему, один за другим, будут ломать пальцы, его будут избивать до потери сознания и морить голодом. И только в 1955 году, проведя в плену в России одиннадцать лет, он вернется в Германию.

Но к счастью, Пинтш, которого в тот незабываемый воскресный день мая 1941 года везли в Оберзальцбург, даже не подозревал о том, что впереди его ждут тяжелые, долгие годы испытаний.

Глава 9 «ЧЕРВЯК ВСЕГДА ЗАВОДИТСЯ В БУТОНЕ»

Примерно в то же самое время, когда Пинтш тоскливо изучал стены гауптвахты, куда его отвели по приезде, герцог Гамильтон посадил свой «Харрикейн» на аэродроме в Нортхолте. В караульном помещении, куда он явился по прибытии, его ждал офицер с запечатанным конвертом. В нем был приказ герцогу лететь на аэродром Кидлингтон, расположенный в нескольких километрах от Оксфорда.