Секрет - [17]

Обычно он сам ее находил, словно чувствовал, что она сильно нуждается в помощи. Сейчас ей придется идти к нему самой.

Она все-таки забылась тревожным сном, в котором он, запустив руки в ее волосы, внезапно нагнулся так низко, что она почувствовала его дыхание на своей шее и прошептал: «Вам нужно только спросить, мисс Грейнджер, уверяю вас, я не кусаюсь». Она проснулась с бешено колотящимся сердцем и замершим на губах стоном.

На следующий день она дождалась семи вечера и отправилась в подземелья. Гарри она сказала, что идет в библиотеку.

Долго простояв возле двери в его кабинет, она все же решила постучать. На стук никто не ответил.

Гермиона закусила губу. Она одна из очень немногих студентов знала, где находятся закрепленные за ним апартаменты. Интересно, а как это будет выглядеть — шестнадцатилетняя нимфетка вваливается в комнату своего профессора. Практически в его спальню. Класс, Грейнджер. Тем более что, если бы… Гермиона сильнее прикусила губу, заставив себя прийти в себя. Не о том думаешь, деточка. Подумай лучше, как ты свою тягу к хулиганству обосновывать будешь.

Спустя еще полчаса она решилась. Подойдя к нужной двери, она постучалась, чтобы не передумать.

Открыли ей не сразу. Она уже подумала, что его нет и в его комнатах, когда дверь слегка приоткрылась, и профессор Снейп выглянул в коридор.

— Мисс Грейнджер? Что вы здесь делаете? — профессор нахмурился, глядя на нее.

— Профессор, я… в общем, мне нужно с кем-то посоветоваться.

— А со своим деканом вы посоветоваться не в состоянии? Какие у вас проблемы?

— Не с тормозами, сэр, — поспешно ответила она на невысказанный вопрос. — Вы же сами говорили, что я могу обратиться к вам за помощью, если будет необходимо. Так вот, сейчас необходимо просто до крайности.

Он посверлил ее своим фирменным взглядом, затем неохотно открыл дверь пошире.

— Да, что-то подобное я имел глупость однажды сказать. Проходите, — он посторонился, пропуская ее в комнату.

Гермиона вытерла мокрые ладони о мантию. Она стояла посреди гостиной. Сесть он ей не предложил.

— Профессор Снейп, у меня, да и не только у меня проблема с ЗОТИ. А учитывая все происходящее это просто недопустимо, — «Почему он всегда без мантии, когда мы в неформальной обстановке встречаемся?»

— Я не совсем понимаю, куда вы клоните, мисс Грейнджер, — он присел на подлокотник кресла и сложил руки на груди. — Вы что же предлагаете мне вести у вас индивидуальные уроки по данному предмету?

— А вы можете? — увидев, как расширились его глаза, она прикусила язык. — Я не стала бы так наглеть, сэр, — добавила она тихо. — Наверное, мы сами можем позаниматься, тем более Гарри знает больше всех нас атакующих и защитных заклинаний, — Снейп хмыкнул. Гермиона решила не обращать на это внимание. Конечно, он привык всех оценивать со своей колокольни. Если ты на первом курсе не можешь Феликс Фелициус сварить и патронус вызвать, то иначе как клиническим идиотом тебя назвать нельзя. Не все такие как вы, профессор. — Да, Гарри знает гораздо больше нас. И я думаю, что он сможет нас хоть чему-то научить.

— И в чем проблема, мисс Грейнджер?

— Так ведь Амбридж…

Она никогда никого из своих профессоров не называла не по форме. Северус даже позволил себе удивиться такой неприязни.

— Да забудьте вы про эту женщину, — он махнул рукой. — Создайте кружок по интересам, и вперед.

— Профессор Снейп, я понимаю, вы очень заняты, но даже в своей занятости вы, наверное, обратили внимание на невероятное количество запрещающих декретов. Как только мы создадим нечто подобное, она тут же издаст новый декрет и запретит наш кружок по интересам.

Профессор Снейп задумался. Он думал минут десять, затем решительно поднялся и подошел к столу. Открыв ящик, он вытащил горсть галеонов и высыпал их на стол.

— Что вы знаете про Протеевы чары, мисс Грейнджер?

— Только то, что они существуют, сэр, — тихо пробормотала Гермиона, думая про себя, что она полная кретинка, и что все опять нужно будет с Роном начинать сначала. Но это нужно не только ей, поэтому нужно терпеть, Гермиона, одернула она себя же.

— Подойдите, мисс Грейнджер. Я, конечно, не профессор чар, но попробую вас научить.

Чары были очень сложными, но объяснял профессор необычайно просто. Гермиона вообще заметила, что, когда он не орал, его объяснения могли понять с первого раза даже Гарри с Роном. Экспеллиармус, например, все видели вообще один раз, и практически все его знают и умеют накладывать.

Наложение чар на монеты заняло целую неделю, во время которой она каждый раз проскальзывала в его комнаты по вечерам. Однажды он долго смотрел на нее, барабаня пальцами по крышке стола. Затем спросил:

— Мисс Грейнджер, скажите мне, только честно, Поттер мазохист?

— Нет, с чего вы взяли? — пролепетала Гермиона.

— Тогда, объясните мне, почему он все еще не накатал жалобу на имя директора школы, а затем и на имя министра, что к нему применяют непозволительные и запрещенные методы отработки? — Гермиона внимательно посмотрела на него.

За эту неделю она научилась разбираться во многих оттенках его настроения. Ее вырвавшаяся на свободу влюбленность пребывала в полном экстазе, перебирая те крохи воспоминаний, которые он ей подарил. Так она вывела для себя одну интересную закономерность: чем больше он злился, тем тише разговаривал. А это приводило к интересным выводам по поводу его криков на уроках. Сейчас же он вообще практически шипел.