Седьмой воин - [32]
А потом грохнул взрыв. За ним другой, третий.
В спину дохнуло горячим воздухом. Сивка только уши поджала и помчалась стрелой.
Они во весь опор ворвались в аул. Атымтай со стариками споро телеги задвинули, загородили снову проход.
Обернулся Ерофей, посмотрел на дело рук своих.
На месте взрывов серел пороховой дым. Да еще от горящих кустов чадило черное облако.
Пригляделся Ерофей. Сквозь завесу виднелись горы кровавых тел, недвижные туши коней.
Оставшиеся ускакали назад, за полосу горящих зарослей.
– Неплохо мы их приложили, – усмехнулся московит. Слез с Сивки.
– Не меньше половины, – подтвердил Абдикен. Он рядом оказался.
Отвел Ерофей лошадку подальше, чтоб случайная стрела не задела. Когда возвращался к тыну, заслышал топот копыт. Ускорил шаг.
Лиходеи оправились после взрывов. И всем скопом скакали обратно на аул.
Почти добрались до ворот.
Ерофей установил пищаль, нацелил на передних всадников.
Гул все громче. Бандиты надвигались сплошной конной лавой. Никаких луков, только сабли и копья.
Впереди Кокжал, на лысой голове грязная повязка. Скалится, демон жестокосердный.
Выстрелил Ерофей. Тать рядом с Кокжалом запнулся, слетел с коня. Исчез под копытами.
А затем поток конников обрушился на ограду.
Передние повисли на кольях, сплющились о телеги. Но задачу свою выполнили. Вырвали тыны, раскидали повозки. И следом за ними в аул прорвались другие.
Не удержались, понеслись дальше, вглубь поселения.
Отложил Ерофей пищаль в сторону. Аккуратно так, авось еще пригодится. Взял бердыш обеими руками, сжал покрепче. Боль в теле улетучилась. Голова ясная, мысли четкие.
Пошел навстречу лиходеям.
Несколько поскакали к нему.
Коню переднего всадника московит подрубил ноги. Одним широким ударом, почти без замаха. Разбойник полетел на землю вместе с ржущим конем.
Увернулся от сабли другого. Ткнул в ответ острым концом секиры, распорол ворогу лицо.
С третьим пришлось повозиться.
Ловок оказался, поганец. Сабля так и порхала в руках.
Насилу отбился.
Ултарак, родич Абдикена, помог. Огрел изворотливого налетчика дубиной по спине. А Ерофей бердышом в бок добавил. Застонал тать, из седла вывалился.
Тут же мимо пролетел четвертый лиходей, походя ткнул деда копьем по спине. Ултарак повалился на землю лицом вниз. А злыдень уж дальше умчался. Не успел Ерофей его достать.
Поглядел он, как старик кончается, да закричал во весь голос.
Основные силы татей около ворот скопились.
Побежал он к ним, размахивая секирой.
Сбоку, из глубин аула, выскочил Беррен. В руках две сабли. Шлем раскололся от удара, набок соскользнул. Щека в крови. И тоже помчался к супостатам, по дороге расправляясь с отдельными всадниками.
А потом Ерофей впал в боевой раж.
Забыл о боли, наплевал на страх.
На крик его дикий все обернулись.
Что творится, видел, как в красном тумане.
И время потекло по-другому, медленно и тягуче.
Секира в руке разила ворогов то вправо, то влево.
Из сечи в него летели стрелы. Одна впилась в плечо. Больно не было, Ерофей лишь остановился на миг. И дальше пошел.
Вскоре бердыш вырвали из рук.
Он схватил ближайшего недруга за горло, сжал пальцы, вырвал кадык.
Швырнул обмякшее тело в надвигающегося конника.
Нагнулся.
Подобрал саблю.
Ощутил удар по спине.
Выпрямился.
Отбил новый удар саблей.
Рыча, придвинулся к гарцующему коню, вонзил саблю в бок всаднику.
Сбоку ударили по плечу. Палицей.
Он пошатнулся, обернулся, размахнулся саблей.
Видел, что не поспевает отбиться от нового удара палицей.
Рука ворога опускалась на голову Ерофея.
Сверху, от разбойника в седле.
А московит с яростным криком тянул саблю к груди ворога.
Снизу вверх. Наискось.
И когда палица почти достигла головы Ерофея, мимо проскользнул Беррен.
Отбил удар палицы, затем точным и легким движением вспорол бандиту живот. И Ерофей добавил, вонзил лезвие в незащищенную грудь.
И внезапно неистовство пропало.
Остановился Ерофей посреди схватки, тяжело дыша.
Боль навалилась нестерпимая. В плечах, груди, по всему телу.
Смотрел тускло, как Беррен крутится бешеным вихрем, круша ворогов. Будто не две, а десять рук у человека. Там, где пробегал Беррен, тати валились, как подрубленные.
А потом досада случилась.
Звякнула сабля у Беррена, сломалась пополам.
Та самая, особенная.
Остановился Беррен, изумленно посмотрел на обломок.
Закричал зычно, впервые Ерофей его услышал:
– Будьте вы прокляты!
И тоже впал в исступление. С голыми руками бросился на врагов. А потом пропал за массой сражающихся людей.
А я чего застыл, подумал Ерофей. Сжал крепче саблю, и опять ринулся в бой.
Тяжко пришлось, ох, тяжко. Раны болели, к земле притягивали.
Рубил Ерофей супостатов из последних сил. Сам еле отбивался. А когда невмоготу стало, опустился, задыхаясь, на одно колено. На саблю оперся. И заметил чуть поодаль Серке.
Кольчуга батыра в нескольких местах пробита, шлем и вовсе потерял. Обеими руками меч держал и разил татей одного за другим.
А потом застыл на месте.
Прямо перед Серке Кокжал стоял, ухмылялся. В правой руке сабля, в другой щит. Лицо кровью залито, повязка давно слетела.
На миг их закрыл всадник.
А когда отъехал, они уже бились.
У Кокжала сабля юркая, щит крепкий. Все удары батыра главарь на щит принимал. И все норовил клинком по руке или ногам рубануть.
В далеком прошлом маньяк истребил его семью. И вот теперь он вернулся назад во времени, чтобы предотвратить чудовищное преступление и поймать убийцу.
В далеком прошлом маньяк истребил его семью. И вот теперь он вернулся назад во времени, чтобы предотвратить чудовищное преступление и поймать убийцу. Продолжение приключений гипнотизера и менталиста Яна Климова в 1974 году в Ленинграде.
Он был наемным убийцей и провалившись в прошлое, занялся тем, что умел делать лучше всего. Только теперь уже работал не на частных лиц, а на государство.
Он тот, кто с раннего детства привык брать то, что плохо лежит. Он вор-профессионал высшей категории. И когда по странному стечению обстоятельств он попадает в неведомый мир, ему не остается ничего другого, кроме как делать то, что он умеет делать лучше всего на свете. От автора: Если кто ищет здесь много экшена и зубодробилова, то лучше не читайте. ГГ предпочитает избегать драк и решать конфликты, показывая спину, а не кулаки. Кстати, если придется по вкусу, жмите, пожалуйста, лейкоциты.
Наемный убийца получает очередное задание. Но неожиданно попадает в руки врага и все идет не по плану. Сможет ли воспитанник Старца Горы справиться с неприятностями и выполнить заказ?
XVII век, колонии Нового Света на берегах Карибского моря. Бывший британский офицер Эдвард Дойли, потеряв должность и смысл жизни, волей судьбы оказывается на борту корабля, принадлежащего пиратской команде. Ему предстоит пройти множество испытаний и встретить новую любовь, прежде чем перед ним встанет выбор: продолжить службу английской короне или навсегда присоединиться к пиратскому братству…
В основе повести — операция по ликвидации банды террористов и саботажников, проведенная в 1921–1922 гг. под руководством председателя областного ЧК А. И. Горбунова на территории только что созданной Удмуртской автономной области. К 70-летию органов ВЧК-КГБ. Для широкого круга читателей.
В начале девятнадцатого столетия Британская империя простиралась от пролива Ла-Манш до просторов Индийского океана. Одним из строителей этой империи, участником всех войн, которые вела в ту пору Англия, был стрелок Шарп. В романе «Тигр стрелка Шарпа» герой участвует в осаде Серингапатама, цитадели, в которой обосновался султан Типу по прозвищу Тигр Майсура. В романе «Триумф стрелка Шарпа» герой столкнется с чудовищным предательством в рядах английских войск и примет участие в битве при Ассайе против неприятеля, имеющего огромный численный перевес. В романе «Крепость стрелка Шарпа» героя заманят в ловушку и продадут индийцам, которые уготовят ему страшную смерть. Много испытаний выпадет на долю бывшего лондонского беспризорника, вступившего в армию, чтобы спастись от петли палача.
События Великой французской революции ошеломили весь мир. Завоевания Наполеона Бонапарта перекроили политическую карту Европы. Потрясения эпохи породили новых героев, наделили их невиданной властью и необыкновенной судьбой. Но сильные мира сего не утратили влечения к прекрасной половине рода человеческого, и имена этих слабых женщин вошли в историю вместе с описаниями побед и поражений их возлюбленных. Почему испанку Терезу Кабаррюс французы называли «наша богоматерь-спасительница»? Каким образом виконтесса Роза де Богарне стала гражданкой Жозефиной Бонапарт? Кем вошла в историю Великобритании прекрасная леди Гамильтон: возлюбленной непобедимого адмирала Нельсона или мощным агентом влияния английского правительства на внешнюю политику королевства обеих Сицилий? Кто стал последней фавориткой французского короля из династии Бурбонов Людовика ХVIII?
Новый приключенческий роман известного московского писателя Александра Андреева «Призрак Збаражского замка, или Тайна Богдана Хмельницкого» рассказывает о необычайных поисках сокровищ великого гетмана, закончившихся невероятными событиями на Украине. Московский историк Максим, приехавший в Киев в поисках оригиналов документов Переяславской Рады, состоявшейся 8 января 1654 года, находит в наполненном призраками и нечистой силой Збаражском замке архив и золото Богдана Хмельницкого. В Самой Верхней Раде в Киеве он предлагает передать найденные документы в совместное владение российского, украинского и белорусского народов, после чего его начинают преследовать люди работающего на Польшу председателя Комитета СВР по национальному наследию, чтобы вырвать из него сведения о сокровищах, а потом убрать как ненужного свидетеля их преступлений. Потрясающая погоня начинается от киевского Крещатика, Андреевского спуска, Лысой Горы и Межигорья.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.