Седьмой отдел. Книга 2 - [24]

раздался в ответ, приглушённый стеной голос Морта.

— Это Рауд напал на меня, и я думал, что умру. Вы успели вовремя.

— Это всё моя вина, надо было самому остаться, а за свёртком послать Фила. Теперь тебя подозревают в убийстве ученика, а меня обвиняют в нападении на профессора Дария. Судьба Фила и вовсе туманна, может быть, он уже мёртв.

Клетка метр на метр в ширину и два метра в высоту, не слабо давила на психику, вызывая легкий приступ клаустрофобии даже у тех, кого её никогда не было. Сразу после инцидента Карла перенесли в другую палату, но как только он пришёл в себя, накормили и притащили силой в это место, даже не желая ничего слышать.

Вздохнув, Карл поднял голову, упёршись затылком в холодный бетон и разглядывал маленький светильник.

— Что теперь будет?

— Нас или убьют или если повезёт, разрушат каналы силы и выкинут из школы в случайный телепорт.

— Не самые радостные перспективы.

— Не могу не согласиться, — за стеной послышался звук открывающейся двери камеры.

— Мистер Мортен, следуйте за нами и ради своей безопасности, не совершайте глупых поступков, — голос был груб и холоден, но Карл не мог его спутать, это был профессор Сурт и, судя по всему, не один.

— Что с нами будет? — Спросил Мортен.

— Юноша, вы не в том положении, чтобы задавать вопросы.

Больше разговоров Карл не слышал. Наверно сопровождающие увели Морта через телепорт, догадался Карл, стараясь прикрыть глаза и немного поспать. Как на зло, сон не приходил и даже наоборот, мощный прилив сил не давал спокойно сидеть в замкнутом тесном пространстве.

Не придумав ничего лучше, Карл начал приседать, делая единственное упражнение, что позволяло выделенное пространство. После трёх подходов по пятьдесят раз, переведя дыхание, Карл осознал, что упражнение не вызывает никакой усталости, и сходу выполнил заход в пятьсот приседаний, остановившись лишь потому, что надоело считать.

Упёршись лбом в стену, Карл пытался найти хоть какой-то выход из сложившейся ситуации, хоть что-то, но всё упиралось в невозможность самостоятельно зажечь огонь. В надежде, что после поглощения трёх КДК это у него получится, Карл провёл ещё много часов, пробуя почувствовать свой источник, но увы, старания оказались тщетны.

Следующей воодушевляющей мыслью было попросить помощи у седьмого или восьмого отдела. Вновь многие часы в попытках связаться с теми, кто оставил на нём татуировку, не увенчались успехом. А вспоминая последнее общение с тенью и то, как оно закончилось, Карл был не уверен, что вообще когда-нибудь ещё пообщается со своим "работодателем".

Остался последний огромный соблазн, который так и манил, но при этом и безумно пугал, и имя этому соблазну, было — Локи. Но одна лишь мысль об огромных вратах в тёмный мир и существах, что из них выползали, заставила Карла нервно вздрогнуть и отказаться от этой идеи до самого крайнего случая.

Далее, Карл вспоминал всю литературу, что читал в родном мире. За свою жизнь он успел прочесть не мало книг самых разных жанров, но применить чью-либо фантазию на текущую ситуацию так и не смог. В книгах всё просто, главный герой, непременно в такой ситуации как у Карла, достал бы из своей задницы волшебную финтифлюшку, с помощью неё накультивировал себе овер охрененный уровень, и пошёл раздавать леща всем направо, и налево.

Грустно улыбнувшись и наконец признав, что единственный выход в данной ситуации — это сидеть и ждать решения руководства школы, Карл сполз спиной по стенке и вновь положил подбородок на свои коленки, обхватив их руками.

Глава 12 — Суд

После питания в столовой школы МоРоре, питание в карцере вызывало полное уныние. Первые сутки Карл вовсе не притронулся к пресной еде, но как в той шутке про гречку и кошку, только уже на второй день голод взял верх. Внутри камеры не понятно было который час, но по внутренним ощущениям Карла прошло где-то четыре дня. Четыре дня он уже сидел в своей клетке метр на метр на два, ощущая на себе все прелести маленького замкнутого пространства. Спать в этом кубике оказалось крайне неудобно и тело постоянно болело, требуя свободы, требуя хорошей пробежки и разминки. Эту маленькую камеру проектировали такой явно не из-за нехватки места, а с целью надломить человека внутри, один из многих шагов, как и местная еда, чтобы сделать человека более податливым.

И методика работала. Карл был по-настоящему счастлив, когда к концу четвёртых суток заключения, за ним пришли и сообщили, что будет суд. Надев кандалы на руки, его вывели из маленькой камеры, после чего конвоиры, привычным уже телепортом, перенесли Карла в просторный зал.

Помещение суда было вытянутым с рядами скамей, обращённых к трибунам, где по центру находился неизвестный Карлу профессор, а по обе стороны от него разные преподаватели. Конвоиры не стали снимать кандалы с подозреваемого, лишь проводили Карла на первый ряд, где его уже ждала профессор Ханна.

— Я буду тебя защищать, — сообщила девушка, явно неспавшая несколько дней.

— Тишина в зале, начинается заседание суда! — Громко хлопнул по столу молотком неизвестный прежде Карлу профессор.

Одет он был в чёрную мантию, выглядел лет на пятьдесят, суховатый, среднего роста.