Седьмой крест. Рассказы - [203]
А в этой компании мальчиков и девочек, которая увеличивалась с каждой остановкой поезда, казалось, не было и следа осмотрительности, ни внешней, ни внутренней. Он прислушивался к непривычным разговорам не робко, нет, — это было не в его характере, — но молча и удивленно. Порой ему хотелось вмешаться, задать вопрос, но он сдерживал себя. Новые знакомые казались ему искренними, раскованными, и, по-видимому, они знали много всякой всячины.
Ребята сошли на последней остановке и пошли по лесу. Эрвин перекинул гитару через плечо. Хотя он и прихрамывал, но был заводилой и воодушевлял других. Они пели, глаза их сверкали.
На берегу озера в палаточном лагере они стали уже отрядом из сорока — пятидесяти детей и подростков. Клаус удивился, что в его палатке, кроме трех ребят, оказались и две девочки, не старше его младшей сестры. Руди, парень постарше, следивший за порядком, обошел все палатки. Вскоре ребятня устроилась там удобно, как дома…
Был теплый летний день. Все побежали к озеру. Плавали, ныряли. Клаус плескался у берега, он еще не научился плавать. Ему было стыдно перед Эрвином, который, несмотря на свою хромоту, плавал наперегонки с другими. И никому не приходило в голову с обидной жалостью исключить его из соревнований или что-то крикнуть ему в насмешку. Здесь была осмотрительность совсем другого рода, чем у них дома, — осмотрительность одного человека по отношению к другому, сильного — к слабому, большого — к маленькому.
Ели у костра и подбрасывали туда все больше и больше дров, чтобы огонь разгорелся ярче: здесь, на открытом воздухе, вокруг костра шло что-то вроде театрального представления. Клаус никогда не видел ничего подобного. Он не все понимал, но был очарован. Ночью он спал как убитый. Следующий день оказался, к его удивлению, еще интереснее предыдущего…
Мать была рада, когда он возвратился домой посвежевший, загорелый. А отца обеспокоил блеск его глаз и какой-то новый тон в его голосе…
Вскоре Клаус и Эрвин стали неразлучны. Клаус едва дождался следующей прогулки.
— Мы будем петь в закрытом помещении, мы будем там упражняться, — объяснял он, когда мать из-за дождя хотела оставить его дома.
— В чем упражняться? — спросил отец.
Клаус не мог ответить толком. Он лишь пробормотал что-то о гимнастике и пении. Он и сам был удивлен, когда уже знакомые ему ребята уселись в бараке на полу вокруг какого-то человека. «Учитель», — подумал он. И это был действительно учитель, только такой, что, не дожидаясь вопросов, терпеливо и подробно объяснял все, чего Клаус не понимал, но о чем не решался спросить.
Он услышал новые имена, вставшие в его памяти рядом с уже известными ему именами людей, которые открыли или изобрели что-то важное. Клаус был умен, он жадно вбирал новое. Однако он был осторожен. Старый учитель, — его звали Детер, — похоже, не всегда был одного мнения с его отцом. Кстати, Детер жил недалеко от них.
Клаус часто встречался с Эрвином и со своими новыми друзьями…
Тут-то один знакомый сказал папаше Раутенбергу:
— Ты хоть и не отдал своего парня в «Красные Соколы», но позволяешь ему водиться с этой наглой компанией. Тебе, видно, нипочем, что твой сын постоянно шныряет к этому старику, тот ведь при каждом удобном случае вывешивает красный флаг.
Раутенберг испуганно ответил, что он и понятия не имел обо всем этом.
— Тогда гляди в оба, — ответил ему тот, — мальчишка научился водить тебя за нос.
Так в доме Раутенбергов впервые начались ссоры и тревоги.
Отец взял сына в оборот, потребовал у него объяснений, и оттого, что сын медлил с ответом, накричал на него с необычным раздражением.
Клаус стоял на своем и сохранял при этом спокойствие. Это наконец охладило и отца, и он впервые заговорил с сыном как со взрослым. Он объяснил Клаусу, что по окончании школы он пойдет учеником в типографию Шёнбергера, это уже улажено. И даже если времена изменятся к худшему, а с ними и положение семьи, ибо теперь никто ничего не может знать наперед, у Клауса будет хорошая, солидная профессия. Так надо же не терять голову, чтобы в последнюю минуту не рассердить вдруг господина Шёнбергера какой-нибудь глупой мальчишеской выходкой. Он не должен больше водиться с Эрвином и его дружками. Да и нечего лазить на чердак к этому старому дураку Детеру.
Клаус призадумался, и это обнадежило отца. А Клаус думал: нет, от дружбы с Эрвином он никогда не отречется, своим друзьям он останется верен теперь и всегда. Однако печатником он, конечно, должен стать, это, бесспорно, нужная профессия. И учитель Детер, который был теперь для него как бы вторым отцом, избранным умом и сердцем, советовал ему то же самое.
Внешне Клаус подчинился укладу жизни своей семьи, жизни, которая текла все так же размеренно, спокойно, никого не задевая, — приглушены были даже слова и движения.
Поскольку сын возвращался из своих походов краснощекий, посвежевший от солнца и воздуха, мать добилась от отца согласия, чтобы мальчик по-прежнему проводил почти все воскресные дни за городом… Об Эрвине Вагнере в доме больше не вспоминали. Считалось, что Клаус перестал с ним встречаться.
В честь сына, окончившего школу с отличным выпускным свидетельством, семья устроила скромный ужин с двумя бутылками вина. На ужин пришли старшая дочь Раутенберга с мужем — железнодорожником Вольфгангом Берендтом, и даже его мать. Такое вообще случалось редко. Берендт-старший служил когда-то машинистом. Он погиб во время железнодорожной катастрофы. У Вольфганга были еще братья и сестры. Мать всех их подняла и вывела в люди. Конечно, ей было не до веселья, но она обладала ровным и спокойным характером и была, пожалуй, более живой и энергичной, чем фрау Раутенберг. Она оказалась приятной и чрезвычайно благодарной гостьей на этом небольшом семейном празднестве.
В этом томе собраны повести и рассказы 23 писателей ГДР старшего поколения, стоящих у истоков литературы ГДР и утвердивших себя не только в немецкой, во и в мировой литературе.Центральным мотивом многих рассказов является антифашистская, антивоенная тема. В них предстает Германия фашистской поры, опозоренная гитлеровскими преступлениями. На фоне кровавой истории «третьего рейха», на фоне непрекращающейся борьбы оживают судьбы лучших сыновей и дочерей немецкого народа. Другая тема — отражение сегодняшней действительности ГДР, приобщение миллионов к трудовому ритму Республики, ее делам и планам, кровная связь героев с жизнью государства, впервые в немецкой истории строящего социализм.
Транзит – значит проезд через определенную территорию и вместе с тем – переход от одного состояния к другому. Та часть жизни героя, названного Зайдлером (это не настоящее его имя), которая стала сюжетом книги, была именно таким переходом.Вначале было пассивное, томительное прозябание в лагере интернированных, куда во время войны французские власти загнали всех немцев без разбора, в том числе и антифашистов… Потом несколько месяцев напряженных усилий, затраченных прежде всего на то, чтобы спасти себя лично.Завершение перехода – осознанная решимость разделить судьбу французского народа и готовность бороться, ощущая при этом неразрывную связь с настоящей Германией, а не с «серо-зелеными» колоннами гитлеровских войск.
«Седьмой крест» (1939) давно признан лучшим романом Зегерс. История семи заключенных, которые бежали из гитлеровского концлагеря Вестгофен и из которых только один сумел спастись, волновала читателей разных стран задолго до того, как книга могла увидеть свет в послевоенной Германии.
…Нежилой вид был у этого ранчо с его низким домом, обращенным к дороге слепой стеной. Решетка в воротах, давно бесполезная и ветхая, была проломлена, но над сводом еще виднелся остаток смытого бесчисленными дождями герба. Этот герб мне показался знакомым, как и половинки каменных раковин, в которых он был укреплен. Я вступила в открытые ворота. Теперь, к моему удивлению, мне послышался легкий размеренный скрип… Поскрипывание вдруг стало явственней, и в кустах я уловила равномерные взмахи качелей или раскачивающейся доски.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Самое трудное осталось для него позади; во всяком случае, он думал, будто самое трудное уже сделано. Вначале всегда так думаешь. Хотя на деле преодолена только первая трудность, предвестница тех, которые еще ожидают…
Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.
15 января 1979 года младший проходчик Львовской железной дороги Иван Недбайло осматривал пути на участке Чоп-Западная граница СССР. Не доходя до столба с цифрой 28, проходчик обнаружил на рельсах труп собаки и не замедленно вызвал милицию. Судебно-медицинская экспертиза установила, что собака умерла свой смертью, так как знаков насилия на ее теле обнаружено не было.
Восточная Анатолия. Место, где свято чтут традиции предков. Здесь произошло страшное – над Мерьем было совершено насилие. И что еще ужаснее – по местным законам чести девушка должна совершить самоубийство, чтобы смыть позор с семьи. Ей всего пятнадцать лет, и она хочет жить. «Бог рождает женщинами только тех, кого хочет покарать», – думает Мерьем. Ее дядя поручает своему сыну Джемалю отвезти Мерьем подальше от дома, в Стамбул, и там убить. В этой истории каждый герой столкнется с мучительным выбором: следовать традициям или здравому смыслу, покориться судьбе или до конца бороться за свое счастье.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!
Елена Девос – профессиональный журналист, поэт и литературовед. Героиня ее романа «Уроки русского», вдохновившись примером Фани Паскаль, подруги Людвига Витгенштейна, жившей в Кембридже в 30-х годах ХХ века, решила преподавать русский язык иностранцам. Но преподавать не нудно и скучно, а весело и с огоньком, чтобы в процессе преподавания передать саму русскую культуру и получше узнать тех, кто никогда не читал Достоевского в оригинале. Каждый ученик – это целая вселенная, целая жизнь, полная подъемов и падений. Безумно популярный сегодня формат fun education – когда люди за короткое время учатся новой профессии или просто новому знанию о чем-то – преподнесен автором как новая жизненная философия.
В тридцать третий том первой серии включено лучшее из того, что было создано немецкими и нидерландскими гуманистами XV и XVI веков. В обиход мировой культуры прочно вошли: сатирико-дидактическую поэма «Корабль дураков» Себастиана Бранта, сатирические произведения Эразма Роттердамского "Похвала глупости", "Разговоры запросто" и др., а так же "Диалоги Ульриха фон Гуттена.Поэты обличают и поучают. С высокой трибуны обозревая мир, стремясь ничего не упустить, развертывают они перед читателем обширную панораму людских недостатков.
"Американская трагедия" (1925) — вершина творчества американского писателя Теодора Драйзера. В ней наиболее полно воплотился талант художника, гуманиста, правдоискателя, пролагавшего новые пути и в литературе и в жизни.Перевод с английского З. Вершининой и Н. Галь.Вступительная статья и комментарии Я. Засурского.Иллюстрации В. Горяева.
Основным жанром в творчестве Г. Манна является роман. Именно через роман наиболее полно раскрывается его творческий облик. Но наряду с публицистикой и драмой в творческом наследии писателя заметное место занимает новелла. При известной композиционной и сюжетной незавершенности новеллы Г. Манна, как и его романы, привлекают динамичностью и остротой действия, глубиной психологической разработки образов. Знакомство с ними существенным образом расширяет наше представление о творческой манере этого замечательного художника.В настоящее издание вошли два романа Г.Манна — «Учитель Гнус» и «Верноподданный», а также новеллы «Фульвия», «Сердце», «Брат», «Стэрни», «Кобес» и «Детство».