Себастьян - [8]

Себастьян издал звук, который напомнил ей о раздраженном кашле Караса, и покосился на нее.

— Ты пытаешься меня щекотать? — спросил он с веселым изумлением.

Николетт невинно улыбнулась ему.

— Возможно, — согласилась она. — И что бы ты в таком случае сделал?

— Пощекотал тебя в ответ, — пробормотал Себастьян. — Возможно, удерживал бы тебя неподвижно и попытался отыскать местечки, в которых ты наиболее… чувствительна.

Его слова согрели ее как хороший бренди, и в тот самый момент Николетт слишком устала бояться старых призраков и страхов. Она прижалась к Себастьяну и, увидев, как он смотрит на нее, не обращая внимания на всадников-трюкачей, она поняла, что он чувствует то же самое.

— Себастьян, ты хочешь меня поцеловать?

Она сказала это так тихо, что поначалу даже засомневалась, услышал ли он ее. Но потом его губы опустились на ее рот, и она забыла обо всех людях, которые их окружали.

Николетт целовали и раньше, и она даже полагала, что ее целовали мужчины, знающие в этом толк, но это было нечто иное. Было что-то настолько нежное в том, как он касался ее губ своими. Но в этом ощущался и оттенок чувственности. Это был нежный поцелуй, но Николетт чувствовала в его теле сдержанность. Она понимала, как легко оно может взорваться страстью, яростью и желанием.

Будь уверена, что ты хочешь этого, произнес в ее голове здравый смысл. Будь очень и очень уверена, что можешь выпустить этого джинна из бутылки.

Сегодня нет ни прошлого, ни будущего, напомнила себе Николетт. Есть лишь мы, лишь то, чего мы хотим, лишь то, кем мы являемся в этот самый момент.

И когда аплодисменты трюкачам достигли крещендо, она взяла его за руку и потянула.

— Идем, я хочу тебе кое-что показать.

Глава 9

Пока Николетт уводила Себастьяна от циркового шатра, он на мгновение задумался, что он вообще творит. Он знал, в чем заключался его долг, и уж точно не в этом. Он хотел остановить ее, сказать, кто он и почему за ней пришел, но его разум оказался затуманен ее очарованием, тем, как она двигалась и как смотрела на него. У него на языке вертелось сказать ей, кто он и почему здесь находится, но потому она обернулась, и эта мягкая милая улыбка стерла все мысли из его головы.

Завтра, пообещал он себе. Завтра будет достаточно времени сказать ей, кто он. Они оба решили, что сегодня нет ни прошлого, ни будущего, и в данный момент он знал лишь то, что хочет ее.

— Это наше кладбище техники, — сказала Николетт, указывая на припаркованные трейлеры, выстроившиеся тесным рядком.

Они служили настоящей жилой площадью людям, работавшим в цирке, и было нечто особенное в том, чтобы наблюдать, как они жили, а не за тем, что они показывали. Николетт остановилась возле маленького трейлера, на фоне остальных казавшегося незаметным, и отперла дверь.

— Это твой? — спросил Себастьян, озираясь вокруг.

Может, он и был достаточно маленьким для нее, но выглядел так, будто рухнет под малейшим весом.

Николетт широко улыбнулась.

— Не волнуйся так. Я не буду пытаться запихнуть тебя внутрь. Я всего лишь хотела зайти и забрать кое-что.

Она исчезла в трейлере, а когда вернулась, то вынесла с собой охапку одеял.

— Идем, я хочу показать тебе одно место.

Озадаченный Себастьян забрал у нее одеяла и последовал за ней в ночь. На горизонте виднелось слабое оранжевое свечение города, но в остальном над полями висела бархатная тьма цвета индиго. Светлячки тут и там посылали сигналы в ночи, и Себастьян осознал, что не помнит, когда в последний раз находился на улице без угрозы нападения.

Корпус Магов занимал все его время, и он сам предпочитал такое положение дел, но в том, чем он занимался сейчас, было нечто прекрасное и умиротворенное. В данный момент он был мужчиной, впереди и позади которого не было ровным счетом ничего, а от возможностей щемило в груди.

Когда они добрались до уединенного местечка, скрытого за останками каменной стены, Николетт остановилась и забрала у него одно одеяло. Расстелив их на земле, они общими усилиями сделали удобную постель. Она растянулась на ней во весь рост.

Глядя на нее, Себастьян видел в ней что-то мягкое и ждущее, и когда он лег рядом, она пристроила голову под его подбородком, как будто они проделывали это уже тысячу раз.

— Ты счастлив сегодня? — прошептала Николетт.

Себастьян на мгновение задумался. Он не помнил, когда в последний раз кто-нибудь спрашивал его об этом. Он понял, что хочет сказать ей правду. Он никогда не хотел ей лгать.

— Я… да. Как насчет тебя?

Ее смешок был тихим и, возможно, чуточку грустным.

— На сегодня я счастлива. Завтра… ну, завтра само о себе позаботится.

— Николетт…

У него на языке вертелось сказать ей, кто он и что ему от нее нужно, но когда он открыл рот, чтобы озвучить это, она прижалась к нему губами, и Себастьян оказался потерян.

Глава 10

Николетт продлевала поцелуй как могла. Ей не хотелось переставать целовать этого мужчину. Она никогда не хотела отнимать свои губы от его губ или отстраняться от него. Прошло так много времени с тех пор, как она кого-то целовала, но ей подумалось, что этот мужчина, эта ночь и это летнее небо стоят всего ожидания.

Она слышала шум оживленной улицы вдалеке и чувствовала в воздухе свежий запах летнего сена. Рукой, легко покоившейся на груди Себастьяна, она чувствовала его сердцебиение, а когда она наконец отстранилась, его взгляд был совершенно диким.