Се — человек - [17]
Иоанн Креститель сунул голову внутрь машины, будто боясь, что Глогер попытается бежать в своей колеснице.
Глогер улыбнулся ему.
- Не тревожься, Иоанн.
Моторы не работали, и даже если бы он снял с них кожухи, его технических знаний не хватало, чтобы их починить. Ни один из приборов не работал. Машина времени была мертва.
Понимание ситуации поразило его шоком. Вероятно, он уже никогда снова не увидит двадцатое столетие, не расскажет, чему был свидетелем здесь.
Слезу выступили у него на глазах, и, спотыкаясь, он выбрался из машины, оттолкнув Иоанна в сторону.
- Ты что, Эммануил?
- Что мне здесь надо? Что мне здесь надо?! - закричал Глогер по-английски, и слова получились нечеткими. Они тоже показались ему незнакомыми. Что происходит с ним?
Он подумал было, не иллюзия ли все это - вроде затянувшегося сна. Идея машины времени казалась ему теперь совершенно абсурдной, невозможной.
- О, Господи, - простонал он, - что происходит?!
Снова ощущение, что все покинули его, овладело им.
Глава 8
Где я?
Кто я?
Что я?
Где я?
- Время и личность, - любил говорить с энтузиазмом Хеддингтон, - две большие тайны. Углы, кривые, мягкая и жесткая перспективы. Что мы видим? Что мы такое? Чем мы можем быть или были? Все это - искривления и повороты времени. Я презираю теории, настаивающие на рассмотрении времени, как четвертого измерения, описывающие его в пространственных эпитетах. Неудивительно, что они ни к чему не привели. Время не имеет ничего общего с пространством - оно связано с психикой. О! Никто не понимает. Даже вы!
Члены группы считали его немного чокнутым.
- Я - единственный, - сказал он серьезно и спокойно, - кто действительно понимает природу времени...
- К слову... - сказала твердо миссис Рита Блейн, - я думаю, что подошло время чая, не так ли?
Остальные с энтузиазмом согласились. Миссис Рита Блейн была немного нетактична. Хеддингтон обиженно встал и ушел.
- Ну и пусть, - сказала она, - ну и хорошо...
Но остальные остались недовольны ею. Хеддингтон, в конце концов, был хорошо известен и придавал группе определенный престиж.
- Надеюсь, он вернется, - пробормотал Глогер.
Он иногда страдал мигренью. Появлялось головокружение, тошнота, полное погружение в боль.
Часто во время приступов он начинал представлять себя другой личностью - персонажем из книги, которую читал; каким-нибудь политиком из передачи новостей; исторической личностью, если в это время читал мемуары. Все эти личности отличала одна особенность - беспокойство, тревога. Хейст в "Победе" был одержим тремя людьми, появившимися на острове, он стремился остановить их и, если это возможно, убить. (В роли Хейста Глогер был несколько более грубым, чем когда воображал себя героем Конрада). После того, как ознакомился с историей Русской революции, Глогер был убежден, что его имя - Зиновьев, министр транспорта и связи. Он очень боялся, как бы его не вычистили из Партии через несколько лет.
Глогер лежал в темной комнате, и голова раскалывалась от тошнотворной боли. Заснуть было невозможно, потому что невозможно было найти решений гипотетических проблем, одолевших его. Он полностью терял ощущение собственной личности и обстоятельств, которые напомнили бы, где и когда он находится.
Когда он рассказал об этом Монике, ее позабавил рассказ.
- Однажды, - сказала она, - ты проснешься и спросишь, кто ты, а я не скажу тебе.
- Хороший из тебя психиатр получился, - засмеялся он.
Ни один из них не беспокоился по поводу этих галлюцинаций. Глогер жил одним днем, не обращая внимания на свои шизоидные наклонности, только его поведение иногда менялось в соответствии с компанией, в которой он находился; и он замечал, что бессознательно имитирует нюансы речи других людей, но понимал, что в какой-то степени это делает каждый человек. Это часть жизни.
Иногда он задумывался над этой проблемой, удивляясь сращиванию индивидуальности других людей с собственной.
Например, выпивая в каком-нибудь баре, он мог вскочить из-за стола и сделать что-нибудь странное, ухмыляясь при этом Монике.
- Посмотри на меня, - говорил он, - смотри... коралловый остров...
Она недовольно хмурилась.
- Что с тобой на этот раз? Ты добьешься, что нас выгонят.
- Вокруг меня только море. Я - Билл-Прилипала, - заводил он.
- Ты быстро пьянеешь, Карл, в этом твоя беда...
- Наоборот, я могу выпить слишком много - вот в чем дело.
- Эй, во что это ты играешь? - сказал мужчина за стойкой, чей локоть он толкнул.
- Я и сам хотел бы знать, друг. Сам хотел бы знать.
- Пойдем, Карл. - Она встала, потянув его за руку.
- Чем больше живет какой-нибудь человек, тем меньше остается мне, сказал он, когда она протаскивала его сквозь дверь.
Бары и спальни. Спальни и бары. Казалось, большую часть своей жизни он проводил в полумраке. Даже книжный магазин казался тусклым.
Конечно, были исключения - солнечные и светлые зимние дни. Но все его воспоминания о Монике были связаны с сумраком. Какой бы ни был час, они всегда находились в каком-то сумраке после того, как впервые легли в постель.
Однажды Глогер сказал:
- У меня тусклый ум...
- Если ты имеешь в виду грязные мысли, я согласна с тобой, - ответила она.
Миггея – мир на краю реальности. Точка пересечения этой Вселенной и другой. Центр галактики… который находится в опасности. Время и пространство постепенно разрушаются. Рассыпаются, как мозаика. Вселенная теряет равновесие… Именно в этом месте проводится финальный турнир Межгалактического содружества террафилов – поклонников земной культуры и истории. Победитель этого конкурса получает легендарную Серебряную стрелу Артемиды, артефакт величайшей ценности. Попав в 51-ый век, Доктор и Эми присоединяются к обществу любителей Земли.
Подлинные и мнимые реалии XX века, времена, события и исторические персонажи причудливо переплетены в трилогии Майкла Муркока «Кочевники времени». Полковник британских колониальных войск Освальд Бастейбл вместе с китайским генералом Шень Хао, террористом Руди Дучке и бывшим спикером Государственной Думы Владимиром Ильичом Ульяновым сбрасывают с дирижабля атомную бомбу на Хиросиму. Рональд Рейган с водяным пистолетом командует отрядом американских скаутов, полчища африканских последователей учения Ганди во главе с Майклом Джексоном завоевывают Соединенные Штаты Америки, а вождь украинских повстанцев комбриг Махно борется против культа личности Стального Царя – Иосифа Виссарионовича Джугашвили.
В настоящий том вошел цикл романов известного английского писателя Майкла Муркока. В книге, которая по мнению критиков не имеет аналогов в мировой литературе, вы вместе с влюбленными героями пройдете долгий увлекательный путь от Начала Времени к его Краю.Переводчики произведений в книге не указаны (копирайт «Альтруист», литобработка Е. М. Шеховцевой). В дальнейших изданиях переводчиком указывался Олег Колесников. - прим. верстальщика.
Знаменитая трилогия Майкла Муркока «Хроника Кейна» - произведение, написанное Муркоком под влиянием творчества Э.Р.Берроуза. Так же как и Берроуз, Муркок создает яркое, величественное полотно, где есть все элементы, присущие саге, - любовь, странствия, подвиги. Действие трилогии происходит на Марсе, причем в глубоком прошлом, когда загадочная красная планета была еще обитаема, в то время как по Земле бродили динозавры. Главный герой - Майкл Кейн попадает в чудесный мир марсианской цивилизации. Кейн волею судьбы становится воином, и меч его разит злобных чудищ, великанов, черных колдунов.
Майкл Муркок – создатель первого «антигероя» в традиционной героической фэнтези. Его Элрик, император Мелнибонэ, островного государства, когда-то повелевавшего всеми народами земли, по популярности не уступает таким знаменитым литературным героям, как Конан-варвар из Киммерии, принц Корвин из «Хроник Амбера» Роджера Желязны и дон Румата Эсторский из повести братьев Стругацких «Трудно быть богом».
Майкл Муркок – создатель первого «антигероя» в традиционной героической фэнтези. Его Элрик, император Мелнибонэ, островного государства, когда-то повелевавшего всеми народами земли, по популярности не уступает таким знаменитым литературным героям, как Конан-варвар из Киммерии, принц Корвин из «Хроник Амбера» Роджера Желязны и дон Румата Эсторский из повести братьев Стругацких «Трудно быть богом».
Раздражение группы нейронов, названных «Узлом К», приводит к тому, что силы организма удесятеряются. Но почему же препараты, снимающие раздражение с «Узла К», не действуют на буйнопомешанных? Сотрудники исследовательской лаборатории не могут дать на этот вопрос никакого ответа, и только у Виктора Николаевича есть интересная гипотеза.
Первоначальный вариант рассказа был издан в 1962 году под названием «Х=».
Большой Совет планеты Артума обсуждает вопрос об экспедиции на Землю. С одной стороны, на ней имеются явные признаки цивилизации, а с другой — по таким признакам нельзя судить о степени развития общества. Чтобы установить истину, на Землю решили послать двух разведчиков-детективов.
С батискафом случилась авария, и он упал на дно океана. Внутри аппарата находится один человек — Володя Уральцев. У него есть всё: электричество, пища, воздух — нет только связи. И в ожидании спасения он боится одного: что сойдет с ума раньше, чем его найдут спасатели.
На неисследованной планете происходит контакт разведчики с Земли с разумными обитателями планеты, чья концепция жизни является совершенно отличной от земной.
Биолог, медик, поэт из XIX столетия, предсказавший синтез клетки и восстановление личности, попал в XXI век. Его тело воссоздали по клеткам организма, а структуру мозга, т. е. основную специфику личности — по его делам, трудам, списку проведённых опытов и сделанным из них выводам.
Этот роман не является прямым продолжением предыдущего («Се — человек»), а, скорее, исследование той же темы с главным героем, Карлом Глогауэром. Он странствует через время и пространство из «одной депрессивной истории в другую» в поисках внутренней гармонии и свободы от страха.Примечание:На русском языке роман издавался в журнале «Art Electronics» с 2002 по 2006 годы (номера с 7 по 26) в переводе Виктора Беньковского.