Сделка кобры - [30]

Но как ни странно, большая часть её «я» оставалась безучастной. Мрак был полон умиротворения, прост и понятен, и остаться в нем навсегда казалось неизмеримым блаженством. Однако боль не унималась, то и дело дергая за концы этого странного небытия. Но даже когда Джин все-таки была вынуждена обратить на неё внимание, признав её существование, она поняла, что медленно поднимается из темноты против собственной воли. Нехотя, словно упираясь, она переместилась из тьмы в нечто серое, из серого в сероватое…

Неожиданно боль стала нестерпимо острой, Джин ощутила её в груди, руках и колене и, застонав, наконец-то пришла в себя.

Она находилась в какой-то неестественной и совершенно неудобной позе, полусидя, полулежа на левом боку. Ремни безопасности больно впивались ей в грудь и бедра. Джин заморгала, смахивая с ресниц что-то липкое. Кровь? – смутно предположила она, – а затем медленно осмотрелась по сторонам. И лишь спустя несколько секунд Джин наконец сообразила своим затуманенным умом, что ей следует включить оптические усилители.

Зрелище заставило её издать стон.

По внутренним помещениям шаттла словно прошелся смерч. Через проход от неё дальняя стенка корпуса была вмята внутрь чьим-то могучим ударом, и посередине этой вмятины зияла полутораметровая дыра с острыми зазубренными краями. Полосы покореженного и почерневшего металла тянулись внутрь салона лентами зловеще застывшего серпантина. Куски и осколки пластика, ткани и стекла усеяли каждый дюйм поверхности, представшей её взгляду. Двойное кресло, что когда-то располагалось рядом с дырой, было вырвано из основания и бесследно исчезло.

Двойное кресло, где совсем недавно сидели Лейн с Рейнсом.

Господи! Несколько мгновений Джин с ужасом смотрела на остатки металлической рамы, где совсем недавно были сиденья. Где же они сейчас? Куда их выбросило из шаттла… на высоте в тридцать, а то и в сорок километров?

Рядом с ней кто-то негромко простонал.

– Питер? – хрипло выдавила из себя Джин. Тодор и Хариман сидели в креслах как раз позади пропавших членов их команды.

– Питер? – позвала она ещё раз, – Раф? Ответа не последовало. Вытянув вверх окровавленную руку, Джин нащупала замок ремня безопасности. Его заклинило. Затем, шатаясь, поднялась на ноги, то и дело чуть не падая на покатый пол. Ей пришлось ухватиться за остатки аварийного надувного мешка, чтобы только устоять на ногах, и при этом она больно защемила колено. Сустав тотчас пронзила мучительная боль, и замутненное сознание начало проясняться. Покачав головой, – ещё одно мучительное движение – Джин снова перевела взгляд назад – на то место, где полагалось быть Тодору и Хариману.

И только тогда обратила внимание, что произошло с Саном.

Джин ахнула от неожиданности и испугалась, что её вот-вот вырвет. Мелкие осколки от взрыва шрапнелью пронзили его аварийную подушку, в клочья разорвав прочнейший пластик, отчего Сан остался совершенно беззащитен, когда спускаемый аппарат врезался в поверхность планеты. Он все ещё был пристегнут ремнями к сиденью, а его комбинезон весь забрызган кровью. Ремни прорезали насквозь и одежду, и кожу. Голова Мандера безвольно свесилась на грудь под каким-то невообразимым углом.

А ещё он был мертв. В этом не приходилось сомневаться. Джин несколько мгновений не могла оторвать от него взгляда.

«Нет, этого не может быть», – как безумная, твердила она себе, отказываясь верить собственным глазам. А вдруг, если бы ей удалось убедить себя, то ничего бы и не произошло… Нет, этого не может быть. Ведь это наша первая миссия – всего лишь наша первая миссия. Такое просто не может произойти. Только не сейчас.

Кровавое зрелище начало расплываться у перед глазами, и почти в тот же момент на границе её усиленного оптического восприятия появилась красная полоса. Сенсоры, вживленные в её боевую экипировку, предупреждали о том, что она на грани обморока. «Какая, собственно, разница? – со злостью подумала Джин, отмахиваясь от красной полосы. Сан мертв. А также Лейн и Рейне, и неизвестно, какая судьба постигла остальных. Так какой смысл оставаться в сознании?»

И словно в ответ на её мысли снова раздался стон.

Заслышав этот звук, Джин оторвала взгляд от изуродованного тела Мандера. Цепляясь за остовы кресел, она, спотыкаясь, пролезла в засыпанный осколками проход и усилием воли заставила себя сфокусировать взгляд на сиденьях, где в паутине предохранительных ремней все ещё болтались безжизненные тела Харимана и Тодора. Джин было достаточно одного мимолетного взгляда, чтобы понять, что Хариман мертв. Судя по всему, и смерть его была более жестокой и ужасной, чем смерть Сана. Но сидевший по соседству Тодор все ещё подавал признаки жизни – извивался и дергался, словно ребенок, которому привиделся кошмар.

Джин в считанные секунды добралась до него, приостановившись лишь на одно мгновение, чтобы захватить аптечку скорой помощи в головной части пассажирского салона. Превозмогая боль, она опустилась перед Тодором на колени и принялась за работу.

Однако вскоре ей стало ясно, что и аптечка, и её собственные навыки в оказании первой помощи в данной ситуации оказались до обидного недостаточными. Поверхностная обработка ран была бесполезна при обширном внутреннем кровотечении, которое её сенсоры обнаружили в грудной клетке Тодора. Антишоковая терапия бессильна против серьезного сотрясения, вследствие которого мозг пострадавшего оказался вжат в стенки усиленного керамической оболочкой черепа.