Сдаётся кладбище - [14]

— Почему ты не пришел и не поговорил со мной?

Боб отмахнулся от этой идеи. Однако ему не давала покоя другая мысль.

— Забудь об этом, — пробормотал он. — Почему ты сказал, что мы не увидим тебя снова?

— Да! — подхватила Кристал.

Мэннинг игнорировал обоих, опять став холодным и бесстрастным, как судья.

— И наконец, — сказал он, — мы переходим к будущему самой младшей — Джин.

Хантингтон Дейвис выпрямился на диване, обняв Джин за плечи.

— Прошу прощения, сэр, — с достоинством произнес он, — но вам незачем беспокоиться о будущем Джин. Я могу об этом позаботиться.

— В самом деле? — с сарказмом осведомился Мэннинг. — Зная ваше положение в фирме вашего отца, я в этом сомневаюсь.

— Мне тоже известно ваше финансовое положение. Когда вы покинете нас навсегда…

— Прекрати! — запротестовала Кристал. Она поднялась, стукнувшись о столик для коктейлей. — Ты говоришь так, словно папа собирается умереть!

— Может быть, так оно и есть, — вмешался новый голос.

Джин вскрикнула. Но когда они повернулись к двери в холл, напряжение слегка ослабло.

Они не слышали, как подъехало такси, как открылась и закрылась парадная дверь, не слышали шагов в холле и грохота вешалки, когда на нее воздрузили мокрые плащ и шляпу.

В дверях стоял низкорослый коренастый мужчина лет пятидесяти с небольшим. Редеющие черные волосы, аккуратно зачесанные назад, не совсем закрывали череп. Квадратное лицо было гладко выбрито. Пара проницательных глаз смотрела сквозь стекла пенсне. Саю Нортону не хотелось бы играть с этим человеком в покер.

— Здравствуйте, мистер Беттертон, — поздоровалась Джин.

Адвокат Мэннинга улыбнулся. Хауард Беттертон производил впечатление дружелюбного, но не слишком общительного человека.

— Прошу прощения за мелодраму, — извинился он. — Но мне пришлось быть мелодраматичным, учитывая то, что я обнаружил в холле.

На какой-то ужасный момент воображение нескольких человек…

— Нет, ничего особенно страшного, — сухо заверил Беттертон. Казалось, он сразу ощутил настроение присутствующих, если не его причину.

— В холле?

Впоследствии Сай не мог припомнить, кто задал этот вопрос.

— У подножия лестницы, где любой мог об него споткнуться, — ответил Беттертон, — кто-то оставил большой старый чемодан с иностранными наклейками. И на нем лежит револьвер 38-го калибра.

— Револьвер? — воскликнула Кристал. — Не может быть!

Все запротестовали, словно присутствие револьвера было таким же невероятным, как появление заблудившегося льва.

Сэр Генри Мерривейл, который в течение всего разговора молчал, опустив уголки рта, внезапно начал приподниматься с кресла.

— Знаете, — заговорил он, — я думаю, что чемодан принадлежит мне. Но как, во имя сатаны, он сюда попал?

— Не знаю, — отозвался Мэннинг. — А как насчет револьвера?

— Г. М.! — многозначительным тоном произнес Сай.

— Ну?

— Сегодня, во время… инцидента в подземке, вы, часом, не прихватили оружие этого копа?

— Честное слово, нет, сынок, — с сожалением ответил Г. М. — Мне это не пришло в голову.

Он вышел в холл. Хауард Беттертон в старомодном темном костюме и черном галстуке бесшумно двинулся по комнате.

— Что здесь происходит? — осведомился он. — Почему все так расстроены?

— Я отвечу вам, — сказала Джин, вскакивая с места. — Я брошу вызов папе, если больше никто этого не сделает!

— Джин! — резко произнес ее отец.

Но девушку было невозможно остановить. Напряженная, как струна, она стояла посреди комнаты; ее золотистые волосы дрожали вместе с телом.

— Папа собирается убежать с Айрин Стэнли. — Звонкий голос Джин перекрывал звук дождя. — И более того — он намерен превратиться в дым и исчезнуть у нас на глазах.

— Бедная девочка пьяна, — заметила Кристал.

— Успокойся, Джин, — проворчал Боб.

— Но именно это он собирается сделать! — Джин посмотрела на отца. — Не так ли?

В дверях гостиной возник сэр Генри Мерривейл, обследующий револьвер. Сай Нортон наблюдал за ним, хотя остальные, похоже, этого не делали. Револьвер оказался не полицейским кольтом 38-го калибра, как ожидал Сай. Он походил на старый «смит-и-вессон».

При свете из гостиной Г. М. открыл барабан. По блеску патронных гильз было видно, что револьвер заряжен.

— Не так ли? — повторила Джин.

— Исчезнуть у нас на глазах? Право! — фыркнула Кристал. Но ее подбородок вздрагивал. Она посмотрела на отца. — Конечно, это истеричный вздор.

— Нет, дорогая, — отозвался Мэннинг. — Джин говорит правду.

Г. М. с резким щелчком закрыл барабан.

— Вам лучше знать это, — продолжал Мэннинг, — чтобы вы не думали, будто я умер или как-то пострадал. Но это все, что вы услышите, если… — его голубые глаза устремились на Джин, — если ты не догадалась о чем-то еще в моих планах.

— Не догадалась, — ответила Джин и добавила: — Честное слово!

— Думаю, это к лучшему, — кивнул Мэннинг.

Хлопнув себя по коленям, он поднялся со стула и с улыбкой окинул взглядом комнату.

— То, что я собираюсь сделать, в каком-то смысле опасно, но в то же время просто до нелепости. И никто не знает об этом, кроме меня. Секрет заперт здесь. — Он постучал себя по лбу. — Вы слышите меня, сэр Генри?

Г. М., каким-то образом умудрившийся спрятать револьвер, наблюдал за ним, сдвинув брови и упершись кулаками в бока.