«Scorpions». Rock your life - [16]

— Правда? Не может быть! — обрадовался я.

Да, правда. Здесь даже есть группа, которая играет ваши песни, такие как «Speedy’s Coming» и «Catch Your Train».

— Фантастика! — проревел я в трубку вне себя от радости. Это было в самом деле неожиданно. — Как называется та группа?

— «Ван Хален».

— Кто?

Какое удивительное предзнаменование. Их легендарный дебютный альбом появился через два года, как раз в то время, когда мы были в Лос-Анджелесе. Все-таки наш мир — это глобальная деревня.

Крошечное зернышко, которое мы когда-то посадили в маленьком провинциальном Ганновере, выросло и превратилось в огромное растение. Потом оно выдержало период засухи и расцвело еще пышнее.

«СКОРПИОНС» — MADE IN GERMANY

Как видишь, мы воспринимали свои неудачи как настоящие спортсмены. Почему бы и нет? Если бы мы близко принимали к сердцу все наши кризисы, кажущиеся провалы, холодный прием публики, людские насмешки, наша печка давно бы уже прогорела. Или, точнее, тогда мы никогда бы не отважились на такую поездку. Сам посуди, мы приедем из страны, которая в начале семидесятых, когда мы остро нуждались в поддержке, готова была слушать многое, но только не англоязычную рок-музыку, Made in Germany. Тогда людей воротило от нее с души. Честное слово, я не преувеличиваю. «Как вы себя именуете — «Скорпионс»? А вы вообще-то владеете английским? Нет? Тогда мы лучше послушаем оригинал. А вы устраивайте где-нибудь в другом месте свою громыхалку. Ступайте, ступайте!»

Лишь через много лет мне стала понятна истинная причина того неприятия, с которым мы столкнулись поначалу. Она была не столько в нас: в отношении людей отражалась главная проблема немецкого общества. Германия тогда все еще переживала последствия проигранной мировой войны, и ее самооценка была близка к нулю. Если подумать, то лишь после чемпионата мира по футболу немцы наконец-то стали без всяких сомнений размахивать флагом своей страны, через шесть долгих десятилетий. И это показывает, какой мы комичный народец.

В послевоенные годы, с началом экономического чуда, с распростертыми объятиями принималось все, что исходило от освободителя и земли обетованной — Америки. Кока-кола, джинсы «Levi’s», «Мальборо», Элвис Пресли. В те годы американцы и англичане активно оплодотворяли друг друга на музыкальной арене. Английские группы, такие как «Битлз» и «Стоунс», абсолютно идентифицировались с блюзами из США, копировали ритм-энд-блюз Чака Берри, смешивали со своим рок-н-роллом и создали свой неповторимый саунд, который опять же нашел дорогу в Америку. Мяч перебрасывали с континента на континент, и в результате возникла горячая смесь из блюзов, джаза и рок-н-ролла, которая была ближе к пульсу времени, чем все, что знали до той поры в Германии. И тут появились мы. Ха-ха. Редко я так смеялся!

Многие немцы представить себе не могли, что их страна станет родиной рок-музыки с английскими текстами. Нулевой шанс! Музыка из Германии должна быть немецкой! И никаких дискуссий. Иностранное влияние недопустимо. Широкие массы пошли по пути наименьшего сопротивления. Лучше бы они увлеклись краут-роком — все-таки он возник в Германии, свой, значит. Все, что не относилось к традиционной народной музыке и казалось в чем-то необычным, признавалось лучшим, чем наша гремящая рок-музыка. Лично мне это было совершенно непонятно. «Что могло быть круче, чем наш саунд?» — спрашивал я себя и намеревался разобраться в проблеме.

В мюнхенском клубе «Blow Up» я посмотрел концерт «Guru Guru», одной из самых значительных немецких групп краут-рока в начале семидесятых. Честно признаюсь, я думал, что меня сейчас хватит кондрашка. Парни на сцене дергали за какие-то штуки (как их описать?) и выглядели очень странно. Их лидер Мани Ноймайер все время выкрикивал, как индюк: «Гуру гуру», — адресуясь к своим коллегам, а те отвечали ему: «Гуру гуру». Все это регулярно повторялось и раздражало. Публика стояла неподвижно и озадаченно моргала. Я заказал пиво и подумал: что же это за горячая тема такая, о которой все говорят? Но потом стало еще чуднее. После их «перформанса гуру-гуру» они внезапно отложили в сторону свои инструменты и стали читать вслух левые политические тексты. Минуточку, я ведь, кажется, пришел на рок-концерт, а не на студенческую тусовку? Когда после этого началась дискуссия, я допил пиво, криво усмехнулся и навострил лыжи. Это был не мой мир. Абсолютно не мой!

Неужели это были потенциальные покупатели наших альбомов? Тогда мне казалось, что в Германии не существует большого рынка. Что же делать? Спрятать голову в песок и сдаться? Нет! Приспособить наш саунд к немецкому мейнстриму? Ни за что! Найти способ и превратить в капитал нашу хреновую ситуацию? Точно!

Как это говорится: «Если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к горе». Мы упаковали инструменты, сели в наш старенький туристический автобус и решили попытать счастья вдалеке.

ГЕРМАНИЯ И ЕЕ ХУДОЖНИКИ

В Германии все немецкие группы успешно работают с немецкоязычной музыкой, а типично немецкое искусство разрабатывает типично немецкие темы. Но поскольку для нас более симпатичным был глобальный взгляд на мир, мы и содержание подбирали соответствующее, чтобы его понимали во всем мире, а не только в Германии, Австрии и Швейцарии. К примеру, Удо Линденберг, Херберт Гренемейер или «Toten Hosen» пытались добиться успеха и за границей, особенно в Америке, и выпускали там альбомы с английскими текстами. Все провалились. Почему? Потому что темы были слишком немецкими. В иноязычных странах не понимали их иронию, шутки, их запал и все, что делает их такими интересными в Германии. С нами же было все наоборот, за исключением «Wind of Change» («Ветер перемен»). О чем это говорит? У каждой монеты есть две стороны. Не горюй о том, чего у тебя нет, а радуйся тому, что ты держишь в руках.