Счастливый поцелуй - [14]

Пока они обменивались пустыми словами, наливали и раздавали чашки, пока пили чай вместе с присоединившейся к ним Лореллой, Джеймс явно успел устать. Лорелла мгновенно пресекла его, вероятно, привычный протест и увела старика отдыхать.

— Я, пожалуй, тоже прилягу, — сказала Джасмин после того, как помогла матери убрать посуду в моечную машину. — Мы от самого Сиднея на колесах, и долгое путешествие, кажется, измотало меня.

Она вернулась к себе в комнату и кончила распаковывать рюкзак. Потом сняла кроссовки, легла на кровать и дала телу расслабиться.

Над ней висела, как балдахин, сетка от комаров. Джасмин чувствовала себя уютно в знакомой комнате: те же выцветшие обои бледно-лимонного цвета, пожелтевший потолок, украшенный лепниной с центральной розеткой, массивная мебель из кедра. Лежала она на большой латунной кровати, отделанной фарфоровыми вставками с теми же букетиками лимонных цветочков. Если бы воображение повиновалось Джасмин, она могла бы шагнуть отсюда в мир давно минувших дней.

Но настоящее не отпускало ее. Мучительный вопрос не давал покоя ее уставшему уму. Зачем она сюда вернулась? Зачем вернулась в дни праздника к источнику своей боли? Впрочем, Джасмин знала, что не хочет правдиво отвечать себе на этот вопрос. Поддаваясь ложно понятому инстинкту самосохранения, она изо всех сил старалась развеять тревогу.

Она приехала, чтобы не позволить Рику просить денег у дедушки и тем расстроить его. Еще ей хотелось увидеться с тяжелобольным дедушкой. Вот почему она приехала.

А еще — чтобы снова увидеть Кейла Крейгена и доказать себе, что ее чувство к нему прошло.

Джасмин крепко зажмурила глаза и постаралась избавиться от его образа, но проиграла: мужественное и такое привлекательное лицо стояло перед ее мысленным взором. Она, казалось, была бессильна прогнать этот образ. И снова острая боль пронзила ей грудь.

Она поняла, что Кейл по-прежнему притягателен для нее, что ее по-прежнему влечет к нему, а значит, неважно, почему она вернулась в Брисбен. Они оба здесь, и она и Кейл, и жгучее пламя бушует в ней. Она подозревала, что чувство не совсем угасло и в сердце Кейла.

От этой мысли все в ней перевернулось. Она знала: рассудок здесь ни при чем, это реагировала ее плоть, не бунтовавшая так целых пять лет.

Всего несколько часов назад она снова увидела Кейла, и, призналась она себе, в те первые мгновения Земля завращалась для нее быстрее. Так случалось каждый раз, когда он неожиданно встречался ей. Небо над головой становилось голубее, трава и деревья — зеленее. Все выступало резче, ярче, как будто попадало в фокус.

Джасмин и сейчас пугала его притягательная сила, повергавшая ее в смятение с их первой встречи. С самой первой встречи. В мыслях Джасмин неумолимо тянуло в прошлое.

Когда Джеймс Макканн женился на Лорелле, семья Джасмин не присутствовала на свадьбе. Событие отметили скромно, в узком кругу, и Мойра Макканн зло шутила по поводу поспешности этого брака, что забавляло Джасмин.

А в тех случаях, когда Джасмин прилетала в Брисбен, чтобы провести школьные каникулы в Трокли у дедушки с новой женой, Кейл Крейген бывал в деловых поездках или гостил у отца на севере Квинсленда. Таким образом, судьба свела их только пять лет назад, когда Джасмин исполнилось девятнадцать.

После смерти отца Рик причинял матери немало неприятностей. Его детские проделки приобрели нешуточный размах, когда он дорос до средней школы и его исключили уже во второй раз. Тогда Мойра обратилась к свекру, и Джеймс Макканн устроил Рика в частную школу в Брисбене. Мойра с Риком тут же уехали, а Джасмин осталась в Сиднее, чтобы окончить курсы бизнеса, на которые недавно поступила.

Она присоединилась к остальным членам семьи в Трокли через полгода. Приехала она для непродолжительного отдыха, перед тем как устроиться на работу в Сиднее. Ее приезд мало чем отличался от сегодняшнего, за исключением того, что пять лет назад она села на самолет до Брисбена, а к дому подъехала на такси.

Она тогда взбежала по лестнице на веранду и нажала на звонок, желая сделать сюрприз маме и брату, но, к ее величайшему удивлению, никого не оказалось дома. Разочарованная, она обошла дом и нашла Джо Робертса, садовника, трудившегося на газонах рядом с гаражом.

Джо сказал ей, что никого нет дома, что Кейл и дедушка на работе, Лорелла в гостях, а мама с братом — на спортивном празднике в школе. У Джо на всякий случай хранился запасной ключ, и он впустил ее в дом.

Джасмин расхаживала по многочисленным комнатам, вновь восхищаясь красотой Трокли, и вдруг ни с того ни с сего решила пойти поплавать. На улице было жарко, душно, так что она надела свое бикини и достала из бельевого шкафа махровую простыню.

Предвкушая удовольствие, она с улыбкой спустилась по дорожке к бассейну, который помещался в уголке, тщательно оформленном под дикий австралийский буш: по краям неправильной формы бассейна лежали неотесанные камни и свисали неподстриженные растения, а от нескромных взглядов купальщиков защищала рощица стройных эвкалиптов.

Весь этот участок был окружен высоким забором. Джасмин прошла через калитку и по черным ступенькам спустилась к бассейну. Погрузившись в прохладную воду, она перевернулась на спину и лежала на воде, отдыхая после утомительного пути из Сиднея. Потом она бодро проплыла несколько раз из конца в конец бассейна легким кролем.