Счастливое недоразумение - [49]

Я отправляю всех троих наверх навестить Шада и поворачиваюсь к Энн.

— Я рада, что нам удалось поговорить наедине. Я скучаю по твоему обществу теперь, когда мы обе замужем.

— Я тоже. — Она смотрит мимо меня, и мне грустно, что Энн, которую я знаю и люблю, не доверяет мне. В глубине души я надеялась, что теперь, когда мы обе вышли замуж, мы снова будем близки. Или наша близость была иллюзией? Энн не поделилась со мной своей главной тайной, а я думала, что мы лучшие подруги в мире.

Она встает и завязывает ленты шляпки.

— Я должна идти.

— Ты не станешь ждать Бирсфорда? Останься, пожалуйста. У меня сегодня весь день в доме будут родственники, мы с тобой вместе посмеемся над ними.

— Спасибо, но мне нужно вернуться домой. С балом столько дел, без меня там не справятся.

Проводив Энн, я встречаю спускающуюся по лестнице Мэрианн.

— Дорогая, наверху настоящий мужской клуб. Они только что послали Робертса за пивом, так что я решила, что благоразумнее уйти. Я рада выздоровлению Шада, думаю, вы спасли его.

Я приглашаю ее выпить со мной чаю, но и ей нужно возвращаться домой к домашним обязанностям.

— Вы поедете на бал к Бирсфордам послезавтра? Поезжайте, если Шад поправится настолько, чтобы побриться. Не могу решить, на кого он больше похож небритым: на волка или на медведя.

Я заглядываю в спальню. Трое мужчин, растянувшись на кровати со стаканами и кувшином пива, оживленно говорят о политике. Они не обращают на меня внимания. Снизу доносится позвякивание дверного колокольчика. Я переодеваюсь в чистое платье (точнее, в более чистое) и спускаюсь встретить очередных визитеров.

Весь день я развлекаю гостей в гостиной, пока наверху продолжается попойка. Около четырех часов дня у Шада достает здравомыслия выпроводить Бирсфорда и Карстэрса из спальни, так что он может отдохнуть. Я объявляю, что никого сегодня больше не принимаю, и присоединяюсь к моему уставшему мужу.

Правду сказать, он не так обессилен, как я думала.

Блаженство. Все хорошо. Мы влюблены. Ничто не разрушит наше счастье.

Глава 16

Шарлотта

— Бритье дивная штука. — Шад, расставив ноги, стоит в гардеробной в специфической позе бреющегося мужчины и с любопытством строит гримасы зеркалу. Стряхнув пену с бритвы, он касается ею шеи.

Бетти, моя новая горничная, хихикает. Она хихикает по любому поводу, особенно если это касается Шада, и я подозреваю, что она немного влюблена в него.

— Кармин для губ, миледи?

— Миледи не нуждается в кармине, — отвечает Шад. — Я поцелую ее, чтобы окрасить ее губы в красный цвет. Это подойдет, Бетти?

— Сэр! — Я притворно изображаю шок, хотя в восторге от этой идеи.

Бетти хихикает.

— Какие чулки для миледи? С алой стрелкой? Или с золотой нитью?

— Я не знаю, Бетти. Сама выбери.

Правду сказать, я занята тем, что наблюдаю за Шадом. Нет ничего прекраснее, чем наблюдать за человеком, который, не зная, об этом, занимается обычными повседневными делами, особенно если этот человек ваш муж, и вы влюблены в него. Его манжеты расстегнуты, закатанные рукава открывают руки, я замечаю пару свежих шрамов после ветрянки и с гордостью думаю, что я единственная женщина, которая видит его таким.

Он наклоняется ополоснуть лицо, бриджи сзади натягиваются (и, конечно, они по моде облегают тело спереди самым восхитительным и откровенным образом).

Шад тянется за полотенцем, прячет в нем лицо, потом, словно почувствовав мой пристальный взгляд, поднимает глаза и улыбается. Он одобрительно наблюдает, как я надеваю чулки.

— Не уверен, что достаточно хорошо себя чувствую, чтобы посетить бал Бирсфордов, — вдумчиво говорит он.

Открыв флакон, он наливает на ладонь немного лосьона из гамамелиса и лимона и протирает свежевыбритое лицо.

— Чепуха. — Мы оба знаем, что он позже снимет с меня чулки. — Я хочу поехать. Это будет событие сезона. Но если вы чувствуете слабость, мы можем уехать пораньше, и когда вернемся домой, я велю подать вам кашу.

— Вы слишком добры, мэм. — Он умолкает и завязывает галстук. — Где мой жилет?

— На кровати. Приятно снова видеть ваше лицо, Шад.

Он проводит рукой по подбородку.

— Я выглядел как разбойник.

— Хуже. Как пятнистый разбойник.

Кивнув, он идет к кровати.

— Вы выглядите прелестно, Лотти, но поверх этого будет платье?

— Оно тоже на кровати, пожалуйста, осторожнее, Бетти потратила массу времени, отглаживая его.

Растянувшись на простынях, Шад тянется за газетой.

Бетти хватает платье раньше, чем он отпихивает его ногой, и надевает на меня. Я пробираюсь сквозь складки, платье трехслойное — шелк, газ и сетка — и украшено прекрасным золотым кружевом. Я боюсь что-нибудь повредить и не тороплюсь.

Вынырнув из складок, я замечаю, что поза Шада резко переменилась, покой сменился опасной настороженностью. Если бы он был собакой, то навострил бы уши. Бетти тоже чувствует это, она переводит взгляд с него на меня, потом прячется за меня, чтобы зашнуровать платье.

— Отошлите ее, — говорит Шад напряженным тоном.

Присев в реверансе, Бетти выбегает из комнаты, на ходу подхватив мое домашнее платье и чулки.

— Что случилось?

Он смотрит на меня, потом на газету в своей руке:

— Вас поймали, мадам.

— Что вы хотите этим сказать?