Счастливая Женька. Начало - [27]

– Да вы так, сами, Нина Ивановна, вы же прекрасно рассказываете. Нина Ивановна внимательно глянула на неё, сняла очки, в задумчивости пронесла их мимо футляра и опустив в грязную тарелку с засохшими остатками риса, торжественно произнесла:

«Алла Пугачёва и Филипп Киркоров думают о суррогатном материнстве» – озвучила она на память заголовок из очередной бульварной газетенки. Женька остолбенела на секунду и расхохоталась:

– Вы просто чудо, Нина Ивановна, вы это знаете? А у меня чебуреки есть, хотите? – Только они остыли, наверное.

Вернувшаяся с работы через пару часов Туся застала странную картину. В зале, возле громко работающего телевизора посапывала в кресле бабушка. А в маленькой комнате на Тусином диванчике, свернувшись калачиком, спала беспробудным пьяным сном её подруга Женька. На полу валялись пакеты с вещами, а на прикроватной тумбочке стояла почти опорожненная бутылка из-под вина. Оставшиеся напитки, бережно припрятанные их обладательницей в глубине книжного шкафа, Туся обнаружит только спустя два дня, всё это время не понимая, каким образом, не выходящей никуда Женьке, никак не удается протрезветь. После того, как Туся провела небольшое расследование и обнаружила несколько пустых бутылок в том же книжном шкафу, она вышла из себя:

– Ты соображаешь, что ты делаешь? Ты сама врач, ты думаешь своей головой? – Туся стояла посреди комнаты, размахивая перед Женькиным носом вещественным доказательством – пустой бутылкой, – Женя, ты пьёшь с утра, ты пьёшь в одиночку, ты должна остановиться, иначе это плохо кончится.

Женька глянула на Тусю, и в который раз с удивлением отметила, как не соответствует внешний облик её подруги, невообразимому застарелому бардаку в этой квартире. Туська, беленькая, чистенькая, с распушившимися кудельками светлых волос вокруг головы и прозрачными, словно промытыми нежно-голубыми глазами, в самом деле, смотрелась в этой обстановке дико. Но насколько это выглядело нелепым внешне, особенно для постороннего взгляда, настолько же органично и комфортно она себя здесь ощущала каждой клеточкой своего тела. Родители её разошлись, когда Тусе было пять лет, мать вышла замуж за болгарина и жила с тех пор на родине супруга. Воспитала её баба Нина, она выросла в этом доме и, наверняка, очень бы удивилась, если бы ей сказали, что с их квартирой что-то не так. Туся продолжала говорить:

– И вообще, твоя мама опять вчера звонила, а ты в отключке снова, Димка про тебя все время спрашивает, мне надоело врать, понимаешь, – Туся с остервенением гладила накрахмаленный белоснежный халат, который выглядел здесь так же неуместно, как и она сама, – Не стоит он таких жертв, понимаешь, не стоит, плюнь и живи дальше!

Женька, которая с огорчением разглядывая себя в зеркале, думала о том, что подходит этой цитадели хаоса и запустения гораздо лучше Туси, и проигрывает в этом смысле даже Туськиномумедицинскому халату, тем не менее, была настроена благодушно:

– Послушай, выходить мне только в понедельник, отстань, а? Если я тебе мешаю, я уеду, сейчас вот только…найду этот коньяк…на рябине… И где он, интересно мне знать…

– Женечка, да не в этом дело… – Туся не договорила, потому что в комнату, с ярким журналом в руках, зашла Нина Ивановна:

– Девочки! Вы не представляете, с кем застукали Наташу Королёву на отдыхе! – бабушка сделала выразительную паузу…

– Ба, не сейчас, поставь чайник, у нас разговор серьёзный, ну, пожалуйста…

Туся закрыла дверь за бабой Ниной и повернулась к Женьке:

– В общем, так, подруга, я знаю, что Лёнчик твой мудак первостатейный, но ей-Богу, если ты сейчас не остановишься, я ему позвоню, чтоб положил тебя в своём отделении… Конечно, он урод моральный, но врач классный, я это точно знаю… Женя подняла глаза и внимательно посмотрела на Тусю.

– Интересно, – думала она, – Туська вообще меня слышала, про Лёню, про эту мерзкую, насквозь прогнившую,блядь Элю, развратившей и использующей для сексуальных утех родного сына?!

Но поскольку ультиматум от подруги был выдвинут наряду с опустошением Женькой её же алкогольного запаса, она миролюбиво, и подозрительно быстро, согласилась с доводами в пользу трезвости. Попивая с бабушкой Ниной и Тусей этим субботним вечером крепкий чай, и вполуха слушая историю о романтичных приключениях Владимира Кузьмина и неизвестной сногсшибательной блондинки, она уже знала, как поступит дальше.

7

Открывая дверь своей комнаты, Женька только что не пела вслух!Три весенних и три летних месяца она уже работала и жила здесь, и не уставала радоватьсяэтому. Как же здорово открывать дверь своей первой квартиры своим собственным ключом! Правда, это всего лишь комната в коммуналке, в маленьком провинциальном городке Ставропольского края, но зато большая и светлая, и, главное – своя!Жене, как молодому специалисту после завершения ординатуры предложили и этот вариант в том числе, и она, не задумываясь, согласилась, так как здесь кроме полной ставки в городской поликлинике, новенькому доктору предоставлялось отдельное жильё, и не в общежитии, а в двухэтажном кирпичном доме, в самом центре города, до работы – 10 минут пешком! Женька ликовала! Соседи очень приятные и душевные люди, благодаря которым у неё в комнате остался письменный стол, чудесная резная этажерка, три разномастных стула и другие приятные вещи. Тахту, посуду, одежду и мелкие, но необходимые предметы обихода, взялся перевезти отец. В конце августа она едет за Димкой, который пойдет здесь в первый класс. Школа тоже рядом. В этом городе, как она заметила сразу, основные муниципальные учреждения находились не только в одном районе, а даже на одной улице. На работе, вопреки её опасениям, все складывалось хорошо, в определенном смысле, здесь было даже проще, чем в ординатуре.Рабочий день стал, наконец, нормированным и упорядоченным, шел по годами отработанному, четкому алгоритму: регистратура, запись, талон, приём. Пациентов возле её стоматологического кабинета всегда было много, только успевай поворачиваться. Женька очень уставала, но была довольна, а местами так и вовсе счастлива. К ней относились уважительно, обращались:«Евгения Валерьевна», время от времени медсестра благоговейно переходила на шепот,а больные внимательно и серьёзно выслушивали её рекомендации. У неё были легкие, умелые руки, – работала Женя сосредоточенно, быстро и четко, с минимальным беспокойством для пациента, – молниеносно входила в корневой канал, чистила, пломбировала или виртуозно удаляла, то, что уже нельзя было спасти.