Счастье взаимной любви - [60]

Аня добралась до знакомой дачи, ступила на мокрые плиты дорожки и слегка рассердилась — ни один из братьев не выскочил навстречу, чтобы, как всегда, встретить ее на крыльце.

Она раза три позвонила и даже постучала в дверь. Домик выглядел покинутым и брошенным под дождем, как дворовая собака. Близнецы, видно, перебрались на зимнюю квартиру. Их городской телефон был у Ани, но она обрадовалась, что сеанс гимнастики на кровати отменился, и не по ее вине. А с деньгами можно было как-нибудь вывернуться.

Прикинув, что к морю она уже не приедет до лета, Аня пошла попрощаться с ним. Здесь тоже все круто переменилось. Песок из золотистого стал серым, и странно было видеть вдоль кромки прибоя людей, гулявших в плащах, под зонтиками. Море было гладким, мутно-серым, без волны, с расплывчатым, туманным горизонтом и никаких мыслей не навевало.

Аня вернулась в город, позвонила Сарме. Подруга прилетела в «Турайду» через полчаса.

Взяли кофе-гляссе, и Аня пожаловалась:

— Братья наши с дачи съехали. Даже не предупредили.

Сарма вытаращила глаза.

— Подожди-ка, они тебе что, своего режимно-сезонного графика не сообщили?

— Какого еще графика?

— Так мы же у них в летнем периоде! А осенью они то ли в медвежью спячку впадают, то ли у них другая партнерша! Наверное, жирная, сонная и скучная, чтоб не перенапрягаться! Так что, солнечная красавица, жди лета!

— Вот черт! — выругалась Аня. — А я без денег сижу!

— И я!

Они глядели друг на друга, осмысливая ситуацию, а затем вдруг обе захохотали, будто на них снизошел час большой удачи.

Потом Сарма сказала невесело:

— Да, если так дальше пойдет, достукаемся до того, что придется трудоустраиваться, и окажемся мы с тобой аж на конвейере завода ВЭФ!

— Так получается… Придется.

— Да ты что, чернил попила? Ты знаешь, что такое конвейер? Сидишь с паяльником на заднице восемь часов каждый день! Мимо лента идет, и аппараты на них плывут, а ты каждые полминуты тык-тык! Тык-тык! Да еще на сменную работу посадят — то в день, то в ночь! А в выходные лежишь бревном в кровати и никакой тебе любви не хочется, музыки тоже! Один этот «тык-тык» в голове!

— Так временно, пока что-нибудь не подвернется…

— А руки у женщины во что превращаются? Кто тебе их целовать будет, если все пальцы в ожогах, да еще всякими припоями воняют!

Аня безрадостно глянула на мокрую улицу за витриной кафе и протянула безнадежно:

— Мне летом один латыш предлагал в галантерее продавщицей работать…

— И того хуже! — решительно возразила Сарма. — Всяких кобыл обслуживать. У них одна задача — скандал устроить, себя показать! Да еще заведующий к тебе в кровать на халяву полезет, пообещав, что квартальную премию максимально распишет! Все это, милая, я проходила! И тебе того не желаю!

— Но что-то же можно найти… Как-то неохота мне иностранцев у гостиницы клеить.

— Э-э… Да ты никак влюбилась! Точно! А я-то голову ломаю, отчего у тебя портрет лица светится, будто лампадным маслом смазали! И придурь в глазах появилась!

— Не лезь в мои дела, — сердито сказала Аня.

— Молчу, молчу! — хихикнула Сарма, оглянулась и сказала вкрадчиво: — А на счет иностранцев у гостиницы, Аня, тут такая вещь… Мы с тобой хоть и за деньги, но все-таки выбирали, с кем идти, а кого по боку бортануть. Но если по-настоящему, серьезно этим заниматься, выбирать не придется. Кто потребует, с тем и попрешься. Что пожелает, то и будешь вытворять. А иностранца не подвернется, так окажешься в компании какой-нибудь сволочи, поставят тебя в позу и засадят во все дырки. Хором в несколько человек, вот ведь как.

— Что, они от этого удовольствие получают? — раздраженно спросила Аня.

— А ты попробуй!.. Выходит, что получают. А то еще какая-нибудь грязная дрянь начнет тебе в рот свой вонючий прибор совать, а сам моется и белье меняет только по праздникам. Вот и будешь ты его мочалку сосать до одурения. Радостей, сама понимаешь, мало. А в заключение изобьют до крови и выгонят без денег. А то раз одни гады милицию вызвали, заявили, будто у них деньги вымогают… К тому же есть и еще одна страшная, но поначалу незаметная штука…

— Какая?

— Да водку жрать приходится кастрюлями! Сперва чтоб по пьяни легче себя превозмочь для этих дел, потом для общего веселья. Со временем привыкаешь и пьешь как воду, сама не знаешь, зачем. Хорошо еще, если вовремя очухаешься. Так что это занятие далеко не из самых сахарных.

— Ладно, — апатично ответила Аня. — Что-нибудь подвернется, я голову ломать не хочу. Даст Бог день, даст пищу.

Она видела, что и Сарму не слишком волновала безрадостная перспектива на ближайшие дни. Понятно, у нее заначки на черный день были, потому она и не суетилась.

Сарма поколебалась, закурила и сказала нехотя:

— Вообще-то можешь поговорить с Киром… Он хоть и трепач, но мужик неплохой. Связи у него большие, может помочь.

— А ты?

— Мне он не доверяет. Я его продала по глупости на одном деле, и мы теперь в контрах. Учти, бесплатно он тоже для тебя ничего не сделает. В постельном варианте ты его не интересуешь, но других услуг потребовать может. С ним надо быть поосторожней. Лучше всего, если есть возможность, самого его держать на крючке. А может, все-таки, махнем на юг? Там сейчас бархатный сезон, публика на морях теперь солидная…