Счастье - [32]

Да, произошедшее оставило неизгладимый след внутри, но то, что вместо гноящейся раны получился аккуратный рубец – полностью заслуга Фенрира. И я не могла, просто не могла теперь относиться к нему, как к врагу. Я привыкла к несносному демону, к нашим совместным снам после лечения – меня уносило в мир грез еще в процессе, он выпадал из реальности позже, полностью обессилев. Это я поняла далеко не сразу, а лишь когда начала более-менее видеть. Просыпалась всегда раньше и замечала, каким бледным, осунувшимся он становился после очередного этапа лечения. Тихонько выскальзывала из-под одеяла, одевалась и долго рассматривала его лицо, руки, слушала ровное дыхание. В такие моменты он выглядел безобидным, черты сглаживались, ничто не говорило об ужасном характере спящего, разве что шрам на скуле, как свидетельство далеко не спокойного нрава асурендра.

Перед тем как я запретила себе любые воспоминания о случившемся, пришлось подробно изложить все. Последовательно, не упуская ни одной детали. Не скажу, что этот рассказ дался легко, но он стал откровением, после которого сознание словно очистилось от скверны, и я смогла перевернуть страшную страницу в книге своей жизни. Фенрир слушал так тихо, что в какой-то момент показалось, будто его и вовсе нет рядом, и я вещаю в пустоту. Он не задал ни единого уточняющего вопроса, и когда я закончила, еще очень долго молчал. Я тоже не решалась заговорить, опасаясь навлечь на себя гнев вспыльчивого демона.

Отчасти я понимала, что он чувствует, во всяком случае, мне так казалось. Если он действительно не посвящен в планы отца, то наверняка ощущает себя преданным. Даже если не брать во внимание чудовищность самой ситуации, получается, его тоже использовали, как и остальных. Ребята так долго выслеживали злоумышленников, собирали информацию, присматривались, а оказалось, с ними играли, забавлялись, обводя вокруг пальца. Сообразить, что лорд Эрданур – организатор заварушки по объединению миров Триквестра, смогла даже я, чего уж говорить о Фенрире. Слишком много совпадений. Вот только зачем Темному лорду понадобилась я сама, оставалось неясным, но обсуждать это с его сыном не хотелось. Он тоже не спешил делиться мыслями.

Когда демон отмер, то, бросив сухое: «Без меня никуда не высовывайся», надолго покинул пределы дома норы Этельвид. Были мысли, что он не вернется. Но проснувшись на следующий день, обнаружила рядом с собой крепко спящего демона – кому бы еще пришло в голову нагло разместиться у меня в постели? От него пахло спиртным, гарью и болью. Не знаю, как передать, такое просто чувствуешь. В последнее время, лишенная зрения, я стала очень хорошо улавливать чужие эмоции. Обострились слух, обоняние, осязание и вот такое вот непривычное восприятие окружающих.

Накрыла его одеялом и осторожно перевернула, чтобы не свалился: судя по разделяющему нас до этого расстоянию, одно неловкое движение – и Фенрир оказался бы на полу. Он не проснулся, лишь на мгновение крепко перехватил мои руки, но потом расслабился и отпустил. Я перебралась на кресло и взялась за плетение узелков – занятие, которому обучила хозяйка дома, необычное рукоделие оказалось вполне мне по силам. Уж не знаю, что получалось в итоге, но сам процесс успокаивал и помогал скоротать время. Больше мы с демоном к теме похищения не возвращались. Он лечил, смущал, подтрунивал надо мной и всячески выводил из равновесия. Все вернулось на круги своя.

А сегодня Фенрир разрешил выйти на прогулку с Винстропом. Сам же неподалеку от дома затеял разминку с мечом, разделся по пояс, оставшись в одной тонкой тунике. Глядя на него, я поежилась. Потом мы с гномом ушли дальше, и я растворилась в давно забытых ощущениях, наслаждаясь каждым мгновением. Вынырнуть в реальность помог Вин:

– Алиса, на улице довольно морозно, а ты еще не до конца восстановилась, к тому же пора обедать, – он мягко взял меня под локоток и потянул обратно, я не сопротивлялась.

Хозяева упорно откармливали свою гостью, но, несмотря на старания съедать все, результаты трудов никто не замечал. Даже удивительно, как я еще не округлилась до размеров самой норы Этельвид. Добросердечная гнома оказалась русоволосой, ростом мне до плеча и весьма пышнотелой женщиной с крупными чертами лица и заботливым взглядом. Вин за то время, что мы не виделись, практически не изменился, разве что борода стала чуть длиннее. В доме проживало еще двое сыновей норы Этельвид – по виду подростков, а сколько им на самом деле лет, определять я не бралась.

Кроме того, иногда в гости на ужин захаживал оружейных дел мастер нор Гринстальнур с супругой, норой Истан. Ну, для себя я запомнила только эту часть имени. Вообще, как стало можно выбираться из комнаты, моя жизнь наполнилась хоть каким-то разнообразием и это радовало. Вин по-прежнему очень холодно общался с Фенриром, впрочем, провокатор сам постоянно напрашивался на подобное отношение. В остальном царящая в поселении у приграничья атмосфера вызывала только положительное впечатление.

Пока мы брели по расчищенной дорожке в направлении дома, я в очередной раз полюбовалась гористым пейзажем. Между укутанными пушистыми шапками снега холмами обосновался хвойный перелесок, подчеркивая горизонт зубчатой бахромой верхушек деревьев. Вдоль небольшой улочки тянулись приземистые дома почтенных гномов, из печных труб стелился дымок. Округу наполняли голоса ребятни, отдельные басовитые выкрики приветствующих друг друга знакомых и мерные удары молота в кузне, которую мы миновали.