Счастье Феридэ - [18]

— Судя по вашему настроению, сыновья не подвели вас, — переключившись со своих мрачных мыслей на историю жизни рыбака, предположила я.

— Сыновья? — как будто только проснувшись, переспросил он и поднял на меня выцветшие голубые глаза. — Третью похоронку я получил пять лет назад… Мой младший был уже офицером…

Мне захотелось пожалеть несчастного отца, но я не решилась — на его лице не было и следа горя утраты.

— И после всего происшедшего вы способны радоваться жизни? — не сдержалась я.

Старый рыбак вновь улыбнулся.

— Много лет я посвятил своим детям. Они принесли мне немало хлопот, но еще больше радости. Именно с ними я пережил мгновения счастья… Да, я был счастлив. И даже если Аллах разлучил нас, я не могу лгать себе, что светлые минуты обманули меня.

— Но все это в прошлом…

— Аллаху угодно, чтобы я жил. — Тон старика стал назидательным. — И если я здесь — значит, нужен живым, а не мертвым. На то воля Всевышнего, и я не вправе нарушить ее.

В бесцветных глазах старика мелькнули искорки солнечных лучей.

— Но разве не прекрасны эти холмы, это синее бесконечное море, это солнце. Не лучше ли делиться этой радостью с другими, чем предаваться скорби и губить себя?! Впрочем, я заболтался с вами…

Рыбак встал и кряхтя поднял снасти.

— Мне пора. Я обещал соседским малышам, их отец тоже погиб, приготовить на обед вкусной ухи. Прощайте и не грустите, — завершил он разговор.

Старик повернулся и пошел своей дорогой.

— Спасибо вам! — только и успела крикнуть я вослед уходящему.

Вскоре он исчез за холмом, а я осталась одна.

Кушадасы, 14 июня

Старик, пожалуй, был прав. Нужно перестать жалеть себя и начать жить. Да, со мной случилась беда. Я потеряла многих близких мне людей. Но вправе ли я собственноручно хоронить себя? Я должна что-то делать. Я должна на что-то решиться. Я не могу сидеть сложа руки и ожидать неизвестно чего… Как прекрасно поют в саду птицы… Что же ты, Чалыкушу, спряталась в своей мрачной комнатке? Ты чего-то испугалась? Или ты умерла? Нет, ты просто на время заснула. А сегодня вместе с этим туманным рассветом вновь пробудилась, чтобы встретить наступающий день. Ведь в этот день многое может свершиться. В конце концов я могу получить весточку от Кямрана. Что скажет он, найдя меня в таком унынии. Ведь он любит Чалыкушу, а не безвольную, пасующую перед малейшей бедой женщину…

Решено! Завтра я отправляюсь в Аладжакая проведать сиротский дом. Там, наверное, тяжело приходится без меня и Хайруллах-бея… Как нас любили дети… Теперь Аладжакая станет моей основной заботой. По крайней мере там я буду нужна.

Настало время упаковывать вещи. Хотя для начала неплохо было бы сходить на рынок и прикупить чего-нибудь для несчастных детей. К сожалению, дела… Допишу вечером.

* * *

Вот почти все и упаковано. Завтра утром онбаши отвезет меня в Аладжакая. А пока у меня есть последняя возможность побыть наедине со своим дневником.

Известие о моем отъезде всерьез расстроило бедную няню. Ей вновь предстояло остаться в доме за главную.

— Хоть бы еще недельку побыла, — взмолилась она. — Я уже так привыкла к тебе.

— Я ненадолго. Съезжу посмотрю, как там наш сиротский дом — все ли в порядке, и вернусь. Вот посмотрите, не пройдет и недели, как я уже буду тут.

— Ты будто непоседливая птичка, — успокаиваясь, проговорила старушка. — Никак угомониться не можешь.

— Чалыкушу, — подсказала я. Няня только головой покачала.

— Пойду я стряпать что-нибудь в дорогу, а то так голодная и уедешь. — Окончательно смирившись, она направилась на кухню.

Я вышла во двор и позвала онбаши. Из-за растущего неподалеку куста показалась его голова.

— Что-нибудь случилось? — поинтересовался он.

— Да, мы едем в Аладжакая!

— Прямо сейчас? — растерялся обычно невозмутимый слуга.

— Завтра на рассвете.

— Ну, тогда я еще успею. — Голова садовника начала медленно погружаться в кусты.

— Но ты мне нужен, — попыталась я остановить его исчезновение. — Сейчас мы отправляемся на базар, и тебе необходимо запрячь коляску. У нас будет очень много покупок.

— Ох, — простонал онбаши, и на этот раз из-за куста показалась вся его фигура. — Может, это и к лучшему, а то засиделся я тут.

Черев полчаса коляска с некогда бравым возничим стояла у ворот.

Несмотря на то, что Кушадасы небольшой городок, на базаре в этот день было огромное количество людей. Около часа мы потратили на то, чтобы выбрать необходимое. Это были детские книги, игрушки, одежда. Вообще я вряд ли стала бы описывать эту поездку, если бы там со мной не случилось одно необыкновенное происшествие. А было все так. Я бродила вдоль рядов торговцев. Прихрамывая, за мной плелся онбаши. Остановившись у книготорговца, я принялась листать заинтересовавший меня учебник по географии. Рядом со мной промелькнула тень какого-то мужчины. Я не придала случайному прохожему никакого значения, но спустя мгновение, мне показались его очертания знакомыми. Повернувшись в сторону, куда пошел мужчина, я увидела исчезающего в толпе доктора Хуршид-бея. Могу поклясться — это был он.

— Хуршид-бей! — окликнула я. Доктор то ли не расслышал, то ли слишком спешил куда-то, но шаг его ускорился, и фигура окончательно растворилась в толпе. Я даже немного пробежала, пытаясь нагнать Хуршид-бея, но это оказалось бесполезным — доктора и след простыл. Когда я возвратилась на прежнее место, там меня ожидал онбаши.