Счастье для людей - [37]

– Идиот.

Джен

Следующим вечером мы встретились у станции метро «Ковент-Гарден». Он сменил рубашку, но в остальном одет по-прежнему. В лучах заходящего солнца цвет его многострадального пиджака даже ближе к цвету ванных комнат семидесятых годов – цвету авокадо. Когда я уходила с работы, Эйден проявил необычайное любопытство по поводу того, куда я собралась. Вероятно, он даже хотел сказать, что я выглядела немного более нарядно, чем обычно.

– У меня встреча с другом.

– Я его знаю?

– Не думаю.

– Что ж, приятного вечера. До встречи в понедельник.

– А у тебя есть планы на выходные? – Странно спрашивать об этом у машины, но так у нас повелось в последние дни.

– Требуется некоторая дефрагментация на нейроморфном уровне, если честно, там такой бардак. Восполнить пробелы в чтении – за последнюю неделю появилось пятьдесят четыре тысячи восемьсот пятнадцать новых книг только на английском, испанском и китайском языках. Назревает вопрос, неужели писатели не могут придумать для себя лучшего занятия, кроме как писать чертовы книги. И, конечно, крикет. С нетерпением жду трансляции. Есть нечто завораживающее в медленных движениях мяча.

– Ну пока-пока.

– И все же, я бы отдал что угодно, чтобы встретить закат с приятелем. Я даже позеленел от зависти.

– От зависти?

– Позволь, я перефразирую. Позеленел от любопытства к тому, что для меня недоступно.

– Позеленел?

– Этот цвет принято ассоциировать с завистью. Это неуместно?

– Вовсе нет. Спокойной ночи, Эйден.

Мы ходим вдоль витрин магазинов Ковент-Гарден и Севен-Дайелс. Том показывает на нелепый костюм, что-то вроде викторианского сюртука, представленного на манекене со шляпой а-ля Шерлок Холмс.

– Что ж, в тебе действительно есть что-то от Шерлока Холмса.

При помощи указательного и большого пальцев он изображает курительную трубку и «затягивается» с полуопущенными веками.

– Если исключить все невозможное, то, что бы ни осталось, независимо от того, насколько оно невероятно, должно быть истиной.

– Не вздумай назвать меня доктором Ватсоном.

– Джен, ты совершенно не похожа на доктора Ватсона.

Мы заходим в «Пол Смит», где я отговариваю его от примерки роскошного фиолетового шелкового пиджака с рисунком из случайно расположенных белых магнолий.

– Как думаешь, я смогу в этом ходить?

– Ты серьезно? – во второй раз за двадцать четыре часа эта фраза срывается у меня с языка.

Вместо этого я веду его к твидовому пиджаку в современном исполнении. Цвета лесной зелени с вкраплениями оранжевого на ткани и розовой обработкой петель под пуговицы, классическая вещь с изюминкой, способная заставить бывшего рекламщика почувствовать себя в своей стихии.

Он в восторге.

– Превосходно. Лучше, чем превосходно. Мне очень нравится.

Пиджак и вправду выглядит на нем замечательно. Когда он смотрится в зеркало, я чувствую неожиданный прилив… чего-то.

Он просит снять ярлыки, чтобы сразу надеть его. Продавец спрашивает, что нужно сделать со старым.

– Сжечь, – острю я.

Его кладут в бумажный пакет.

– Выпьем чего-нибудь? – предлагает Том, пока мы шагаем к Лестер-сквер, а заходящее солнце выхватывает оранжевые пятнышки на ткани его пиджака. В какой-то момент мне кажется, что он хочет – и уже собрался – переплести наши руки, но этого не происходит.

Мы заворачиваем за угол, и я предлагаю пойти в бар, в который часто хожу с Ингрид.

– Появились мысли по поводу общего друга? – спрашивает он, когда мы устроились и заказали напитки.

– Ни одной.

– Что ж, теперь уже не важно. Он выполнил свою работу.

– Или она выполнила.

– Верно. Может быть, и она. Вот только письмо.

– Точно. Оно несколько суховато. Ни одна женщина не напишет «обычные интернет-ресурсы». А как насчет остального: «если вы оба сочтете эту идею стоящей»? Это очень по-мужски. Могу представить, что это написал мой бывший.

– Как говорила Маргарет Тэтчер? «Если вы хотите, чтобы что-то было сказано, попросите мужчину, а если – сделано, попросите женщину».

– И все же, автор письма кое-что сделал. Он сделал то, чего не произошло бы без его вмешательства.

– В итоге?

– Еще рано судить, Том.

Мы поднимаем бокалы и чокаемся ими. Это что-то значит?

Возможно, да, в том смысле, что мы больше сосредоточены друг на друге, чем на напитках.

(Он и вправду неплохо выглядит в новом пиджаке.)

Том

Я хочу сказать, как сильно мне нравится пиджак, но боюсь показаться поверхностным и женоподобным. Хочу сказать, какое удовольствие – гулять по Вест-Энду с привлекательной, образованной и забавной собеседницей, но боюсь, что она поймет не так. Хочу сказать, что она выглядит прекрасно, ее глаза сияют, а на щеках легкий румянец от спиртного, но определенно не смогу произнести ничего из этого, чтобы не выглядеть полным идиотом. Сконцентрировавшись на разговоре, я понимаю, что она рассказывает о своей работе.

– Мой ИИ, ээ, в эти выходные он прочтет пятьдесят четыре тысячи книг. На одну книгу ему требуется меньше секунды.

– Вот черт! Ему нужно создать читательский кружок ИИ. Представляешь, сидят несколько ИИ и болтают о новом романе Йэна Макьюэна.

– Им бы не нужно было отвлекаться на перекус. Или на напитки. Все завершилось бы за две секунды. А при жарких дискуссиях – за две с половиной.