Счастье - [39]
— Ну что вы, ничего особенного я не сделала. На моем месте так поступил бы каждый, — смущаясь, ответила Гу Бонхи.
А дело обстояло так. После первой операции Хо Гванчжэ потерял сознание и долго не приходил в себя; жизнь его висела на волоске, требовалась еще одна операция, но для этого нужно было как можно скорее вернуть юноше сознание. И вот тогда Гу Бонхи пришла в голову оригинальная мысль. Она побежала в палату для выздоравливающих и попросила больных поймать несколько певчих птичек. Три птички были пойманы, и клетки с ними поставлены у изголовья Хо Гванчжэ. Утром с первыми лучами солнца они дружно защебетали, и от их пения Хо Гванчжэ пришел в себя. По-видимому, пение этих птичек пробудило в потухшем сознании юноши желание жить, вдохнуло в него чудодейственные силы. И как только Хо Гванчжэ пришел в себя, ему сразу же сделали вторую операцию, после чего дело быстро пошло на поправку.
— Бонхи, я никогда этого не забуду. Я всю жизнь буду помнить вас, ведь вы как бы вдохнули в меня горячее желание жить.
— Прошу вас, не надо больше об этом, — отвечала девушка, опуская глаза.
В ту минуту они еще не сознавали, что какое-то совершенно новое, не изведанное доселе чувство рождалось у них обоих.
Некоторое время молодые люди шли молча. Вышли на тропинку, по которой еще никто не прошел: снежный покров был не нарушен. Их следы на снегу как бы смотрели друг на друга и, казалось, что-то друг другу шептали. Перелетавшие с ветки на ветку птицы сбивали с деревьев снег, и он мелкой порошей осыпался на землю. Молодые люди не обращали на это внимания и продолжали идти. Они шли молча, и им не хотелось, чтобы тропинка кончалась.
Металлургический завод, удаленный к юго-востоку от города километров на восемь, был расположен на берегу реки Миран. Некоторое время автобус шел по улицам, застраиваемым новыми многоэтажными домами: город неузнаваемо преображался, он становился красивее и величественнее.
Гу Бонхи родилась здесь, но ей казалось, что это был уже какой-то другой город, поднятый из руин и пожарищ, оставленных войной.
Как только автобус оказался за городской чертой, взору открылась широкая равнина. С залитых весенним солнцем полей в открытые окна автобуса доносились незатейливые песни крестьян, готовивших землю к новому урожаю.
Вот и заводская территория. Окутанные дымом, высились доменные печи, всюду виднелись алые полотнища транспарантов: «Решения III съезда ТПК — в жизнь!», «Досрочно выполним задания пятилетки!», «На всех фронтах социалистического строительства активнее развертывайте движение Чхоллима[9]» И как бы в подтверждение этих призывов, гудели доменные печи и воздуходувки, слышались разряды электрических дуг в электропечах, огненной лавой разливался расплавленный металл.
И к дыханию этого огромного завода причастен Гванчжэ, подумала Гу Бонхи, и ей стали еще дороже и ближе и огромные корпуса, и клубы дыма, и весь этот шум и грохот. Гу Бонхи казалось, что проходящие мимо рабочие приветливо улыбаются ей. С бьющимся от волнения сердцем она подошла к проходной и направилась в заводскую больницу.
Как и было условлено, Гу Бонхи вместе с местным медперсоналом прошла сначала в доменный цех. Пока готовилось помещение для проведения профилактических прививок, она осмотрела цех и сделала несколько замечаний по поводу техники безопасности.
Приступили к прививкам. Время было рабочее, и народ шел дружно. Гу Бонхи делала прививки вместе с местным медперсоналом: нужно было до обеда успеть закончить с доменным цехом, чтобы после обеда перейти в мартеновский и прокатный. Все шло по плану, как было намечено, и к обеду практически все рабочие прошли обследование, оставалось всего два-три человека. Время перевалило уже за полдень, а их все не было. Тогда Гу Бонхи отправила остальных медиков на обед, а сама с одной медсестрой осталась ждать.
Через некоторое время раздался стук в дверь, затем дверь широко распахнулась, и на пороге появился молодой человек, среднего роста, коренастый, в глубоко надвинутой каске; из нагрудного кармана спецовки у него выглядывала записная книжка. Судя по запыленной каске и спецовке, молодой человек пришел прямо с рабочего места. В вошедшем Гу Бонхи сразу узнала Хо Гванчжэ. Она хотела окликнуть его по имени, но он, ни на кого не глядя, заговорил:
— Извините, пожалуйста, за опоздание. Пришлось срочно решать один производственный вопрос, поэтому… — Хо Гванчжэ осекся, только теперь узнав Гу Бонхи, смотревшую прямо на него.
— Товарищ Гванчжэ… — Гу Бонхи не замечала, как дрожит вата в ее руке.
— Товарищ Бонхи!
Они подались вперед навстречу друг другу, их руки сплелись в крепком рукопожатии. Гу Бонхи с нескрываемой радостью смотрела на слегка смущенного Хо Гванчжэ.
— Я получила направление в клинику медицинского института и теперь работаю в отделении восстановительной хирургии, — сказала девушка.
— Да, я знаю. Я получил ваше письмо, но не ожидал такого скорого приезда. Надо было предупредить телеграммой, я бы непременно встретил вас, — сказал Хо Гванчжэ, не выпуская руки девушки из своей.
— Я специально не дала телеграмму, не хотелось отрывать вас от работы, — лукаво улыбаясь, ответила Гу Бонхи.
История не терпит сослагательного наклонения, но удивительные и чуть ли не мистические совпадения в ней все же случаются. 17 августа 1914 года русская армия генерала Ренненкампфа перешла границу Восточной Пруссии, и в этом же месте, ровно через тридцать лет, 17 августа 1944 года Красная армия впервые вышла к границам Германии. Русские офицеры в 1914 году взошли на свою Голгофу, но тогда не случилось Воскресения — спасения Родины. И теперь они вновь возвращаются на Голгофу в прямом и метафизическом смысле.
«Сионская любовь» — это прежде всего книга о любви двух юных сердец: Амнона, принца и пастуха, и прекрасной Тамар. Действие происходит на историческом фоне древнего Иудейского царства в VII–VIII веках до н. э. — время вторжения ассирийских завоевателей в Иудею и эпоха борьбы с язычеством в еврейской среде. Сложный сюжет, романтика и героика, величие природы, столкновение добрых и злых сил, счастливая развязка — вот некоторые черты этого увлекательного романа.
В книге собраны написанные в последние годы повести, в которых прослеживаются судьбы героев в реалиях и исторических аспектах современной украинской жизни. Автор — врач-терапевт, доктор медицинских наук, более тридцати лет занимается литературой. В издательстве «Алетейя» опубликованы его романы «Братья», «Ампрант», «Ходили мы походами» и «Скверное дело».
Пятьсот лет назад тверской купец Афанасий Никитин — первым русским путешественником — попал за три моря, в далекую Индию. Около четырех лет пробыл он там и о том, что видел и узнал, оставил записки. По ним и написана эта повесть.
Три года преступлений и бесчестья выпали на долю Италии на исходе IX века. По истечении этих лет рухнул в пропасть казавшийся незыблемым авторитет Римской церкви, устроившей суд над мертвецом и за три года сменившей сразу шесть своих верховных иерархов. К исходу этих лет в густой и заиленный сумрак неопределенности опустилась судьба всего Итальянского королевства. «Приговоренные ко тьме» — продолжение романа «Трупный синод» и вторая книга о периоде «порнократии» в истории католической церкви.
Действия в романе происходят во времена противостояния Великого княжества Литовского и московского князя Ивана III. Автор, доктор исторических наук, профессор Петр Гаврилович Чигринов, живо и достоверно рисует картину смены власти и правителей, борьбу за земли между Москвой и Литвой и то, как это меняло жизнь людей в обоих княжествах. Король польский и великий князь литовский Казимир, его сыновья Александр и Сигизмунд, московский великий князь Иван III и другие исторические фигуры, их политические решения и действия на страницах книги становятся понятными, определенными образом жизни, мировоззрением героев и хитросплетениями человеческих судеб и взаимоотношений. Для тех, кто интересуется историческим прошлым.