Сценарий Анжелы - [3]

Куда я иду?

Вопрос сформировался внезапно, когда Анжела посмотрела на чёрное окно закрытой прачечной. Окно было зарешечено и зашторено тёмной тканью.

Действительно, куда она идёт? То, что она жила когда-то в этом городе, ничего не означает. Бабочка не может впорхнуть обратно в кокон, который некогда лелеял её. Особенно если этот кокон превратился в камень.

Лазурный ручей, подсказала память. Вперёд по этой дороге… потом налево, вдоль берега… не так уж далеко. Апартаменты с возвышенным названием «Лазурный ручей», первый этаж, квартира сто девять. Первые четыре года своей жизни Анжела провела в этих стенах, пока они всей семьёй не уехали из города.

Но ведь там сейчас, наверное, живут другие люди. Глупо было бы…

Штора на окне прачечной всколыхнулась, словно от дуновения ветра, и Анжела вдруг поняла, что она не права. Никто там не живёт. Квартира сто девять пуста и заброшена, как и весь город. Если она вернётся в свой родной дом, никто не станет её выгонять.

Так почему бы…

Она выпрямила плечи и быстро зашагала вперёд. Странная прачечная осталась позади. Солнце, прячущееся от города, поднималось всё выше, но в воздухе уже не становилось теплее.

Вчера вечером, ложась спать, Анжела и не подозревала, что встретит рассвет в забытом городе детства. День был самый что ни есть обычный – серый и невзрачный. Впрочем, других дней в её жизни не бывало. Она вернулась с работы – Анжела мыла посуду в придорожном ресторанчике. Платили не то чтобы очень много, но работа была спокойной и не требующей больших усилий. Теперь её ждал вечер перед телевизором, очередная стычка с пьяным отцом (в том, что отец будет пьян, Анжела не сомневалась), и в конце ритуального цикла – холодная кровать. Всё, как всегда.

Но что-то с самого начала пошло наперекосяк. Отца в доме не было – ни пьяного, ни трезвого. Анжела подождала его до семи, потом поужинала в одиночестве. Нельзя сказать, что её это сильно огорчило. Плохо было только одно – если бы отец уже был здесь, разборки бы давно кончились, и он, звучно рыгая, ушёл бы спать, а сейчас приходилось с болезненным замиранием сердца ждать тяжёлых спутанных шагов на лестничной площадке. Томас Ороско считал за святое дело напиваться по уик-эндам. Скорее небо упало бы на землю, чем он пришёл бы домой «сухим». А напившись, как можно пропустить возможность повздорить с дочкой?

Однако часы показали девять, потом десять, а отца не было. Одиннадцать. Отца не было. Полдвенадцатого. Анжела начала засыпать, сидя на диване и безразлично глядя на голубоватое сияние экрана. Она давно могла бы пойти спать, но беспокойство за отца не позволяло ей сделать это. Неужели он напился до такой степени, что угодил под машину? Или, может…

Без пятнадцати полночь за входной дверью послышалось тяжёлое прерывистое дыхание. Проскрежетало в замочной скважине – отец пытался вставить ключ, но не попадал в отверстие. Он громко сматерился и громко прокричал что-то бессмысленное едва ворочающимся языком. Анжела почувствовала, как на глаза наворачиваются слёзы, и уткнулась лицом в колени.

«Я убегу, – решила она в этот момент. – Я убегу к маме. Прямо сейчас».

Оказалось, рядом с «Лазурным ручьем» власти города успели отгрохать ещё один дом, с виду точно такой же. Раньше его не было. Дома прилегали друг к другу вплотную, как любовники под ивовым кустом. При желании можно было бы даже прыгнуть из окна одного дома в окно другого.

Апартаменты «Лазурный ручей».

Дом состарился, немного погрузился в землю, но вывеска сияла огнём красок. Ещё бы – её недавно сменили. Раньше на вывеске были готические буквы на синем фоне, теперь шрифт сменили на строгий офисный. Анжеле это не понравилось, как не понравился нелепый сосед-двойник, жмущийся к стене дома.

Она вошла в дом не сразу. Устало присела на лестницу (путь оказался не таким уж и близким, как ей помнилось) и окинула взором дворик. В большом бассейне, который занимал почти весь двор, не было воды. На дне валялись сдутые мячики для водного поло, какие-то продолговатые ржавые трубы и стояла пустая детская коляска. Газон на дворе сник и пожелтел. Анжела вздохнула. Как будто совсем другое место…

Она встала и открыла дверь подъезда. Ручка была холодной и сырой. Дверь заскрипела. Пыль, накопившаяся за ней, безудержно хлынула наружу, на свет. Анжела поморщилась, когда у неё защекотало в ноздрях.

Темнота стояла в узком коридоре, как единоличная хозяйка. Теперь дом принадлежал ей, и только ей. Темнота не приветствовала бывшую обитательницу дома, она увидела в ней конкурентку и сразу принялась строить козни. Анжела беспомощно огляделась, но привыкшие к молочному туману глаза ничего не видели. Лампы в коридоре не работали. На полу валялись обрывки газет. Лазурный ручей высох.

Она испугалась. Ей захотелось выйти обратно на свет, в сияющий мир тумана. И если бы не мысль о маме, она бы так и сделала.

Квартира сто девять располагалась на дальнем конце коридора, и Анжелу отделяла от неё полоса кромешного мрака. Она вышла из конуса света, выливающегося из проёма двери, и слепо двинулась вперёд. То и дело девушка оглядывалась, чтобы убедиться – свет никуда не исчез, он там, за её спиной. Она совершенно потеряла ориентацию – где вперёд, где назад, где вверх, где вниз. Словно проваливаешься в бесконечную яму…