Сборник юмора из сетей - [62]

Борменталь с дочерью добрались до двери коттеджа и постучали. Дверь тут же бесшумно распахнулась, и на пороге возник Швондер с пистолетом в руке.

- Стоять! Ни с места! Стрелять буду! - прокричал он.

Алена в страхе спряталась за спину отца.

- Это я, Борменталь, Михал Михалыч! И дочь моя, Алена! - громко произнес Борменталь.

Швондер опустил пистолет и указал другой рукою в дом. Они прошли темным коридором и вошли в комнату, поражавшую аскетизмом. Железная крашеная кровать, заправленная по-солдатски тонким одеялом, рядом грубая тумбочка. В изголовье кровати, на стене висел портрет Дзержинского.

Швондер был в пижамных брюках, в которые была заправлена гимнастерка с прикрученным к ней орденом Красной Звезды. Он положил пистолет на тумбочку и повернулся к гостям.

- Михаил Михайлович! - собравшись с духом, громко начала Алена. Наша школа приглашает вас на встречу. Мы просим рассказать о вашей биографии...

- Ей директриса поручила, - словно извиняясь, сказал Борменталь.

- Правнучка, значит... Благодарю... Правнучка за прадеда не отвечае т... - бормотал Швондер, кивая.

Борменталь осматривал комнату.

- Вы давно здесь живете? - спросил он.

- Да лет шестьдесят. Как институт построили... этой контре.

- Вы у Преображенского работали?

- Работал, да. При нем... Пойдемте, я вам покажу, у меня тут целый музей...

Старик пошаркал в соседнюю комнату. Борменталь с дочерью двинулись за ним.

Там, и вправду, был музей. В центре, на специальной подставке, стояла бронзовая собака на коротких обрубленных лапах. По стенам висели фотографии в строгих рамках, именная шашка; на столе, накрытые толстым стеклом, лежали грамоты.

Алена с удивлением рассматривала музей.

- Собака... с памятника? - с удивлением догадался доктор, указывая на бронзовую тварь.

Швондер вытянулся, глаза его блеснули.

- Не сметь называть собакой! Это товарищ Полиграф Шариков, красный командир!

- Позвольте... Но ведь это - собака, - смущаясь, сказал Борменталь.

- Для конспирации, - понизив голос, пояснил Швондер. - Красный командир, говорю.

- У-у, какой красный командир, - протянула Алена, дотрагиваясь до несимпатичной оскаленной морды собаки.

- Сберег от вредителей. Прекрасной души человек... А все дед ваш! - с угрозой произнес Швондер.

Он распахнул створки шкафа. Полки были уставлены папками. Швондер извлек одну. На обложке было написано "Борменталь И.А. Начато 10 февраля 1925 года. Окончено 2 мая 1937 года".

- Ввиду истечения срока давности... - сказал старик, обеими руками передавая папку Борменталю.

- Маринка, смотри! Колоссальная удача!.. Да иди же сюда быстрей! Борменталь торжествующе бросил папку на стол.

Жена оторвалась от газеты, недоверчиво посмотрела на Митю, затем нехотя подошла к столу.

Борменталь, волнуясь, развязал тесемки папки и раскрыл ее. С первого листа смотрела на них фотография Ивана Арнольдовича Борменталя с усиками, в сюртуке и жилетке покроя начала века, с галстуком в виде банта.

- Смотри! Это мой дед! - провозгласил Борменталь. - Я же его не видел никогда. Даже не представлял - какой он. А он здесь работал, оперировал...

Дмитрий выложил на стол кучу документов из папки, стал перебирать. Марина смотрела без особого интереса.

- А вот профессор Преображенский, - Борменталь поднял со стола фотографию. - Тот, что на памятнике... Между прочим, гениальный хирург!

- Митя, где ты это взял? - спросила жена.

- Это мне Швондер дал. Чудный старик. Немного в маразме, но все помнит...

- Дарья Степановна говорит - он тут дров наломал, - сказала Марина.

- Знаю, - кивнул Борменталь. - Время было такое. Одни оперировали, другие... сажали...

- Не понимаю! - Марина дернула плечом и отошла от стола.

Борменталь извлек из бумаг тонкую тетрадку.

- Господи! Дневник деда... - Борменталь уселся за стол, в волнении раскрыл тетрадь и начал читать вслух: - "История болезни. Лабораторная собака приблизительно двух лет от роду. Самец. Порода - дворняжка. Кличка - Шарик..."

- Очень интересно! - иронически пожала плечами Марина, снова погружаясь в газету.

Борменталь заскользил глазами по строчкам.

- Чудеса в решете! Слушай!.. "23 декабря. В 8.30 часов вечера произведена первая в Европе операция по проф. Преображенскому: под хлороформенным наркозом удалены яички Шарика и вместо них пересажены мужские яички с придатками и семенными канатиками..."

- Чем? - поморщилась Марина. - Митя, пощади!

Борменталь обиженно засопел, но чтение вслух прекратил. Однако, про себя читал с возрастающим интересом, постепенно приходя во все большее и большее изумление.

Наконец он вскочил со стула и обеими руками взъерошил себе волосы.

- Невероятно! Оказывается, это никакая не легенда! - он кинулся в кухню, схватил чашку, быстро налил себе половником компота из кастрюли, отхлебнул.

Марина с тревогой следила за ним.

- Была такая операция! Собака стала человеком! - провозгласил Борменталь. - Это потрясающе!

- Да что же в этом потрясающего, Митя? Собака стала человеком. Ты подумай. Кому это нужно? - возразила жена.

- Ты ничего не понимаешь в науке! - запальчиво воскликнул Борменталь. - Необыкновенная, потрясающая удача!