Сборник рецензий - [54]

Отступая чуть в сторону, на этом месте (и едва прочитав первые три-четыре десятка страниц) мне захотелось автору сказать спасибо. И дважды. Первое за то, что во вроде истасканном и изъезженном жанре конца света он нашёл нечто новое. (И нет, это не роман-катастрофа, ибо происходящее намного масштабнее и пусть опосредовано, но остальной мир затрагивает. Да и по времени протяжённее стандартных рамок романа-катастрофы.) Ну а второе спасибо за то, что написана книга чистым, звонким языком, вдобавок нам показали не привычную декорацию из типового набора, а и в самом деле сотворили целый лес, его сложную и совершенно необычную, непривычную структуру и экологию. (Я нечто подобное, наверное, припомню только в повести Ле Гуин «Безмернее и вечнее империй».)

Впрочем, это художественная лирика для нас, тех, которые сидят от событий вдалеке и за чашкой чая. А вот Сергею, герою рассказанной истории, в том мире приходится жить. Ведь человек выживет где угодно. Даже в таком необычном месте, тем более лес помогает, меняет в полезную сторону. Одних очень сильно, как бледнокожих обитателей подземелий метро: оказались там заперты в момент катастрофы, да и остались жить. Вторых поменьше – живущие на поверхности аватарки отличаются разве что более лёгким телосложением да зелёной кожей, так проще обитать в кронах деревьев. А ещё есть и остальные, просто люди, которые остались жить или приехали позже. Строят деревни, промышляют лесом – за многие ингредиенты медики и химики «снаружи» готовы душу продать. Главное соблюдать простое правило: лесу не вредить. Ибо этот лес может и ответить, и худо тогда придётся не только виновному, но и тем, кто рядом.

Ну а следят за жизнью такие, как Сергей. Егеря. Это не полицейские, не сторожа и не мстители. Иногда курьеры, иногда проводники, где-то помощники. Одиночки, которые поклялись беречь именно Лес… и он для них главное. Работа сложная, поскольку далеко не всегда человеческие правила к ней применимы: волк тоже хочет кушать, а больной, негодный олень пойдёт в пищу, хоть и жалко. Вот только где та грань, за которой якобы соблюдение законов природы становится человеческой подлостью? Где та грань, за которой соблюдение законов человеческих становится подлостью ещё большей? Человек не зверь, раненого и больного бросать нельзя, иначе перестанешь быть человеком – но что делать, когда находятся те, кто законы гуманизма старается подстроить под свои корыстные цели? Жажда власти, алчность и жажда обладать всем, до чего сможешь дотянуться – очень человеческие качества… только место ли им в лесу? Вот для этого и будут егеря топтать лесные тропы, отделяя зёрна от плевел, а человеческое – от того, что человеческим лишь прикидывается. Охранять зверя четвероногого от зверя двуногого. Ибо леса хватит на всех – только не надо жадничать.

https://author.today/work/36957

История о любви и влюблённости. Людмила Закалюжная «Фолиант для демона»

И теперь дня прожить

Без тебя мне невмочь,

Это ж надо влюбился

В царскую дочь.

Говорить о любви

Я не мастак,

Ты меня извини,

Если что не так.

Юрий Энтин

О любви сейчас писать модно, это «бурное слияние душ» и масса разных трудностей и приключений на пути друг к другу. Вот только если посмотреть, девять из десяти произведений на эту тему в сухом остатке имеют скорее страсть, влечение, а если любовь, то авторы больше проявляют интерес к внешней стороне дела. Пришёл, настрадался, полюбил. И все изменения персонажа связаны именно с этой, внешней и главной любовно-сюжетной линией.

Забывают частенько одно. Мы живём не в вакууме, и нельзя поменявшись в одном не поменяться в другом. И если был герой наглой циничной сволочью, а потом «изменился под влиянием», но по отношению ко всем кроме предмета вожделения остался расчётливым мерзавцем, так ли уж он изменился? Была ли любовь, или это всё то же влечение?

Собственно, демон Ахерон (герой повести Людмилы Закалюжной «Фолиант для демона») – как раз из второй категории. Да, он проник в обитель богов, влюбился в юную богиню Клио и «переменился»… Ой ли? И не потому ли великий Зевс не поверил ни в его раскаяние, ни в просьбы дочери? И не потому ли приговор будет суров: ссылка в мир смертных, почти вечная, пока… Впрочем, без всяких пока: вещь, которая может даровать свободу, осталась в мире бессмертных, куда ему больше нет доступа. Живи вечно, страдай. Но ведь вечность – это много. А как говорят на востоке, если ты достиг нужного состояния души, Вселенная изменится в гармонии с тобой.

Да, чуть не забыл отметить ещё один прелестный момент, который меня подкупил. Нет, не просто язык. Хороший такой, приятный. Сейчас принято везде говорить, что «читателю надо показывать, а не рассказывать». Это превратилось в незыблемую аксиому, которой регулярно бьют писателей по загривку. И не поспоришь… в романе. Но тут-то редкий нынче жанр, небольшая повесть. И потому для неё как раз иногда надо показать, а где-то рассказать. Чтобы история где-то спешила галопом, а в ином месте лилась неторопливо, со вкусом, словно спокойная вода реки. И вот честное слово – как раз тут получилось на отлично.