Сборник рецензий - [40]

https://prodaman.ru/Viola-Redzh/books/Vedma-Grani

Разговор в сумерках. Роман Дарьи Кузнецовой «Уездный город С***»

Разве редко в прошлом ставили

Мертвый идол Красоты?

Но одни лишь мы прославили

Бога жажды и мечты!

Подымайте, братья, посохи,

Дальше, дальше, как и шли!

Паруса развейте в воздухе,

Дерзко правьте корабли!

Жизнь не в счастье, жизнь в искании,

Цель не здесь — вдали всегда.

Славьте, славьте неустаннее

Подвиг мысли и труда!

Валерий Брюсов

Век девятнадцатый (и немного начало двадцатого) обладает для сегодняшнего читателя просто магической притягательностью. Эпоха научного и технического рывка, освоение планеты, фундамент технического и гуманитарного прогресса всех последующих десятилетий. И не важно, что эпоха отнюдь не была раем для большинства, не важно, что эти же десятилетия заодно взрастили в своих недрах сначала мировую бойню, а потом фашизм и атомную бомбардировку Хиросимы. Всё равно Викторианская эпоха для Англии или последние десятилетия существования Российской империи будут окутаны романтической вуалью, загадочно скрывающую женщину-эпоху.

Не просто так антураж эпохи использует множество романов и фильмов, от детективов до многообразных типов фантастики или городского фентези. При этом вырваться из объятий лакированной псевдо-действительности (в которую, к примеру, понемногу выродились те же акунинские приключении Фандорина) удаётся немногим. Особенно у нас, в России. Но даже если писать не про жизнь простолюдинов, а брать обеспеченное сословие, настоящая-то реальность всё равно никогда не сводится к лубку «гимназистки румяные, по утрам французские булки хрустящие, тишь, гладь, божья благодать». Особенно это заметно, если, скажем, сравнить те же романы Гарин-Михайловского, написанные современником о современниках — и ту же эпоху, изображённую в разнообразных книжках жанра «альтернативная история» (тот подраздел, где не промчались бурей две Революции, а Российская Империя устояла). К сожалению, в большинстве случаев механический перенос утрированно-идеальных взглядов и уровень собственных знаний на уровне газетных статей про Россию-царскую выглядит просто очень и очень слащаво-фальшиво, с многочисленными нестыковками. Веет от подобных романов приторной гнилью.

Впрочем, постойте и позвольте! К чему это? Ведь роман «Уездный город С***» Дарьи Кузнецовой вовсе не альтернативная история, а вполне себе городское фентези. Пусть и в антураже… Вот антуражем и хочется восхититься с первых же строк. Как человек, который любит и ценит родную историю, сразу хочу сказать «спасибо». За осторожное, бережное отношение, которое напомнило мне Мориса Дрюона с его «Проклятыми королями» или Бориса Иванова с романами по Древней Руси. Да, эта книга не учебник — но она вполне сохранила и дух, и быт эпохи. Причём той эпохи, которой никогда не было — но именно такой она могла бы стать. Если бы российские императоры Николай I и Александр II поняли реальные чаяния народа (а не узкого класса олигархов) и сумели решить ряд заложенных ещё в XVIII веке проблем… которые и стали в реальной истории гибельными для Империи.

Ну, а раз так, почему бы через окошко, которое нам подарила Дарья Кузнецова, и не заглянуть в соседний мир? Россия не оказалась привязана к Англии и Франции политически и экономически, а, сохранив самостоятельность, не в 30х годах XX столетия, а на два поколения раньше начала полноценное освоение своих восточных территорий. Заодно мирно договорилась с Японией вплоть до союза (к слову, и в реальной истории предпосылки к этому были… но не сложилось — вмешались те самые англо-французско-американские интересы). Успела Россия повоевать и в Первой мировой, но опять же в формате, близком к американскому: сражается солидный армейский контингент, общество активно в этом участвует, но без тотального напряжения экономики на выживание. Повоевала… и спокойно двинулась в развитии дальше. Сословное деление естественным путём смягчается до приемлемого на данном этапе уровня и задвигается на второй план (могло, могло такое быть — межвоенные Германия и Англия, ряд других европейских стран подобный пример продемонстрировали). Развитие науки, женщины получили права не только на бумаге, но и понемногу отвоёвывают в повседневной жизни. В немалой степени этому способствует и то, что в этом мире есть два типа людей, способных внутренней силой воздействовать на материальную составляющую. Живники, которые работают с живой материей, и вѣщевики, которые работают с неживым. Но всё в пределах рационально-объяснимого. Не колдовство, а просто ещё одна форма материи, которую некоторые видят, некоторые нет — но всё поддаётся научному анализу и измерению.

В таком вот мире и живёт поручик Натан Титов, отправленный в провинцию «переждать начальственную бурю в тихой гавани». Не рай на земле и не ад, а вполне себе земной мир. Со своими плюсами и минусами, радостями и горестями. И конечно же с преступниками, который ловит полиция. К слову, поручик — ну просто потрясающе похож на Шарапова из «Места встречи». Только Шарапова уже набравшегося опыта, слегка заматеревшего на уголовном розыске. В остальном повторюсь случайно, но очень похож вплоть до биографии. Военный, с наградами, меру риска знает, но рисковать не боится. Да и отношение у него к жизни во многом полярное, чёрно-белое. Своим всё, враг всегда враг. Но поскольку прошёл через горнило войны, а до сих пор живой — юношеский максимализм давно отброшен, под идеалы и взгляды на жизнь подведена хорошая чёткая идейная база. Потому и смотрим и он, и мы на его напарницу, чудаковатую эксперта-вѣщевичку Аэлиту Брамс, свысока. Пускай девушка не просто получила высшее образование, а ещё и стала преподавателем в родном университете, вот только…. Носится по городу на мотоцикле, отстаивает права женщин на самостоятельность и так далее. Сущий подросток, хотя вроде и взрослая девица. Особенно неискушённая на фоне многоопытного поручика. Пришла Аэлита в полицию за романтикой, совпавшее с приездом Натана расследование стало долгожданным приключением, на этом и сошлись… К слову, и главные герои, и случайные встречные получились очень живыми. Настолько, что кое кого хотелось прямо так и треснуть. Или наоборот пожалеть.