Сборник рассказов - [3]

И разжал пальцы, стиснувшие, гранату. Она ударилась о пол и покатилась к мутанту.

Тот снова резко обернулся, мотнув длинными жирными черными волосами, и мозг Егора словно обожгло огнем. Он только успел увидеть, как улыбается Андрей, и последним усилием тоже скривил улыбку, потом глаза застлала тьма.

Но Егор продолжал улыбаться мысленно — он победил!

Он не дал сделать из себя куклу, и сам выбрал себе смерть.

Да. Он победил!

Контроллер что-то возмущенно бормотал и взмахивал руками, он не замечал гранаты лежащей рядом с ним.

А Егор уже не замечал ничего вокруг, жжение в мозгу прекратилось и пришло спокойствие.

Когда-то он задумывался о том, какие мысли приходят человеку перед смертью, может действительно перед глазами пробегает вся жизнь?

Но Егору почему-то, вспомнилось, как он любил снег. Как большие пушистые снежинки падали в спокойном воздухе, а он шел и ловил их ртом. И вспомнил удивленные лица прохожих, когда те видели его с высунутым языком, радующегося и наслаждающегося жизнью.

И Егор улыбнулся.

И раздался взрыв.

Возвращение

(Альтернативная концовка «Две улыбки для контроллера»)

Он выходил на балкон, доставал из пачки сигарету и закуривал. Скоро будет уже почти год, как он заступил в тот злополучный караул, с Андреем Семеновым и Витьком Мартовкиным… Прицепом и Восьмерочкой…

Егор до сих пор еще не мог прийти в себя. Все вокруг казалось нереальным, он ходил словно окутанный каким то саваном, люди смотрели на него как на призрака. Он почти не разговаривал, только изредка перекидывался словечком с соседкой по лестничной площадке, тетей Клавой. Иногда к нему приходили друзья, но с ними он тоже почти не разговаривал, только пили водку и курили. Он не знал, что происходит в мире, газет не покупал, а телевизор стоявший в углу у окна, Егор включал только, чтобы посмотреть какую-нибудь видеокассету. Но фильмы, почему-то, всегда оказывались не теми, что написаны на коробке, а старыми, которые он уже видел много раз и он почти сразу их выключал.

И только в одном случае, мир приобретал для него краски, когда к нему приходил Андрюха, ставший ему младшим братом. Они радовались друг другу словно дети, и либо Егор, либо Андрей обязательно начинали безобидную потасовку, переходившую в борьбу на полу с пыхтением и киношным озвучиванием собственных ударов. Потом взмокшие они сидели молча, потому что в такие моменты они особенно живо, вспоминали своего третьего товарища по несчастью. И они шли на кухню и поднимали стаканы за Восьмерочку. А потом садились на диван или шли на балкон и, заливаясь от смеха, рассказывали, перебивая друг друга, глупые истории из детства, часто одни и те же, но от этого не менее смешные или обсуждали девчонок или вспоминали армейских друзей и командиров и смешные истории, произошедшие с ними.

Потом Андрей уходил, и Егор снова оставался один, и с ним снова были его кошмары.

Особенно тяжело было ночью, когда темные бездонные глаза, по сравнению с чернотой которых, ночь была ярким днем, застилали мозг Егора, поглощая и впитывая в себя его душу и заставляя кричать и просыпаться от собственного крика. Егор вскакивал на постели и долго не мог отдышаться и заставить сердце стучать не так сильно. Потом он шел в ванну умывался, не вытираясь выходил, садился в кухне на табурет, закуривал сигарету и плакал.

И вот однажды, когда пришел Андрей, Егор не выдержал. Вместо обычной потасовки, Егор отошел в сторону, сел на диван и сказал: «Я возвращаюсь». Андрей сразу стал серьезным и присел рядом. Прошло несколько минут прежде, чем Андрей ответил:

«Ты все приготовил?».

«Да», — ответил Егор, достал из шкафа вещмешок, бросил его на пол и расстегнул молнию. Внутри матово поблескивало оружие. Андрей молча смотрел.

«Пойдешь со мной?», — спросил Егор.

«А ты хочешь, чтобы я пошел?»

«Да», — подумав, ответил Егор, «Очень хочу», — и протянул Андрею руку.

Андрей посмотрел на Егора и с размаху хлопнул ладонью в ладонь Егора: «Тогда я с тобой, друг».

И вот они отправились, туда, куда думали, что не вернуться никогда и ни за что.

Егор почти не запомнил дороги, как и тогда, когда он возвращался в родной город из части, когда его комиссовали. Только какие-то отрывочные, словно разорванная, во многих местах, пленка кинофильма, картинки, напоминающие ему, как он впервые проделал этот путь, направляясь на блокпост.

Иногда Егору казалось, что он остался один, и Андрея нет с ним, и он в панике начинал озираться вокруг, но взгляд почти сразу находил товарища, Андрей ободряюще улыбался ему улыбкой, которую Егор запомнил с того самого момента, когда его рука тянулась к гранате, и он успокаивался.

Только когда они оказались в Зоне, мир стал реальным. Погода была по настоящему осенняя, то хмурились тучи, и начинал накрапывать дождь, то ярко, но почти без тепла светило солнце. Лазейка в Зону нашлась как-то сама собой, Егор даже слегка удивился, но принял это как должное, и они направились вглубь на поиски своего прошлого, более реального для обоих, чем их настоящее.

Первую тварь они нашли в лесу на полпути к ангарам. Слепой пес, не ожидал нападения и они просто разорвали его в клочья парой автоматных очередей. Потом двинулись дальше, и чем ближе они подходили к ангарам, тем больше становилось псов. Но друзей это не останавливало, словно они обрели новые силы, пока были на гражданке, да и псы почти не обращали на них внимания, как будто, что-то другое влекло их гораздо сильнее.