Сборник рассказов - [28]

— Лекса! Ужинать!

«Черт! Такое настроение испортила! Ну, что ей опять надо?».

Алекс рассеянно сидел за столом, зажигал свечи, разливал вино по бокалам, пил и ел, не чувствуя вкуса, а сам все прислушивался, присматривался — где там и как его котейко.

«А назову-ка я его Джоном!» — подумал он. — «В честь нашего Ивана…»

Запищал вызов коммуникатора. Сухой незнакомый голос сообщил, что в результате несчастного случая только что трагически погиб бывший член экспедиции Иван Веров.

…

— Не корми ты его! Не корми! Кот должен знать своего хозяина!

— Что ты кричишь на меня? В чем дело? Ты совсем перестал обращать на меня внимание, один крик постоянно… Я понимаю, что гибель друга…

— Заткнись, дура! Заткнись, пока я тебя сам не заткнул!

— Все. Я уезжаю. А ты тут сам как-нибудь…

— Да езжай, езжай… К такой-то матери… Правда, киса, мы и без нее справимся? Правда, мой хороший?

— Мр-р-р-р, — тарахтел «моторчик» внутри кота.

…

— Из членов экспедиции в живых осталось только двое. Я считаю, что мы находимся перед лицом катастрофы. Наша наука не может определить причины этой катастрофы. Не все со мной согласны. Но я считаю необходимым обратиться за помощью к Земле. Там есть ученые…

— А у нас уже нет ученых, получается?

— И попрошу вас без крика. У всех нервы. Мы, конечно, изолировали двоих оставшихся в живых членов экспедиции, но я практически уверен, что население колонии подверглось заражению неизвестным вирусом.

Требую: немедленно вызвать помощь!

И что они опять переругались на совете? Ведь старые же друзья все, с основания колонии вместе, а тут устроили крик, как самые последние базарные бабы.

А он все же умнее всех, он предложил единственный правильный выход.

— Правда, киса, я лучший?

— Мр-р-р-р-р-р, — тарахтел «моторчик».

…

Межзвездник с Земли висел на орбите уже месяц. Ну, не было никаких вирусов в атмосфере — не было. И людей в колонии не было.

Был только сигнал и просьба срочной помощи. Вот, прилетели, как только смогли. И кого тут теперь спасать?

— Что там за движение? Приблизить!

— Кошки, вроде…

— Черт, еще не хватало этого. Чем они там кормятся? Придется животных-то отлавливать?

Отлавливать животных не пришлось. Ласковые зверушки сами сбегались на зов, как только первый человек вышел из капсулы. Они терлись о ноги, заглядывали в глаза, урчали, пытались залезть на руки…

— Это же не кошки?

— Да кошки, кошки. Просто мутация такая, похоже. Вон, ласкаются, урчат — типичные домашние кошки.

…

«Ласка» — так назвали их первые из людей на далеких планетах. Не кошка — ласка. Не обликом своим, не повадками, а лаской и урчанием этим, от «ласковости».

Они, эти странные большеглазые, похожие на кошек животные, питались только положительными эмоциями. Они питались лаской, концентрируя ее в себе.

И отнимая ее у других. Вызывали любовь и радость — и отнимали их.

ЛЮБОВЬ

Существо, лежащее напротив, шевелило тонкими узловатыми лапками и длинными усами. Переводчик шептал в ухо слова.

Ксеноисторик Маркс не знал ксенофобии — в академии учили и воспитывали хорошо. Но с таким он встречался впервые.

Во-первых, хозяева этой планеты были мелкие. С ладонь человека, не больше. Во-вторых, они все-таки были насекомыми. А насекомые и люди — это очень разное. Мыслящие насекомые — тут не то, что докторская диссертация или книга фантастическая, тут просто самое настоящее открытие. В третьих, как-то неуютно было в полутемных подземных переходах и небольших каморках, которые для местных жителей служили огромными залами.

— Все мы проходим пять ступеней в своем развитии, — шептал переводчик, интерпретируя движения «старика» в знакомые понятия русского языка.

Маркс так посчитал, что именно — старика. Мелкие колючие волоски на его конечностях побурели и даже стали серыми и белыми на кончиках. Четыре ноги (или это правильнее назвать лапами?) от слабости не держали тело. Поэтому старик лежал. Две передние конечности исполняли роль рук у человека. И еще роль языка, что ли. Хотя, вот и вибрация длинных гибких усиков — она тоже какую-то информацию несла. Так что не понятно до конца, как они разговаривают. Судя по всему, в беседе участвует все тело — так они «говорят».

— Пять ступеней? У нас тоже есть такие существа, которые в своем развитии разные ступени проходят. Только они неразумные. И обычно у них этих ступеней четыре.

Маркс говорил в коробку переводчика, а уж как он там передавал гигантскому насекомому… Вибрацией опять же, что ли…

— Пять, — переводчик шептал с хрипотцой, как бы подчеркивая старость организма, лежащего перед ксеноисториком. — У нас — пять. И только у нас из всех, живущих на планете.

Наверное, они были если не родственниками — откуда тут родственники? — то кем-то однотипным с земными пауками. Хотя, нет. Пауки — они же с восемью ногами. И глаз у них гораздо больше. Но вот тело и сами лапы были похожи именно на паучьи. И развитые челюсти-хелицеры. Или все же — муравьи? Но муравьи гладкие, а тут все в волосках. И тело округлое и тяжелое — все же больше паучье…

В общем, это была задача для ксенобиологов. А ксеноисторики занимались обществом и его развитием. Но «старик» не обращал внимания на такие мелочи. Или для него эти вот пять формаций и есть общественное развитие? Или просто неотделимы они от него по каким-то внутренним причинам?