Сборник "Голос Вселенной" - [3]

И слышала Дильбар не стоны мира, а голоса двух инопланетян, — экипаж корабля, — проникшихся болью девушки.

Сейчас инопланетяне обсуждали, как помочь девушке с Земли. Они не могли вернуть ей здоровье: для этого нужно было время. Но, прочитав на экранах, о чем мечтала Дильбар, они поняли, что в чем-то всетаки сумеют помочь этой несчастной. Закодировав информацию, астронавты передали ее девушке, облучав в течение нескольких секунд, после чего космический корабль взмыл вверх и взял курс к расположенной в нескольких тысячах километрах от Земли стационарной космической станции-базе.

А девушка пребывала в своем странном сне, и сознание ее по-прежнему бодрствовало. Она никак не могла понять, каким образом и откуда ей в голову приходят такие необычные мысли и видения.

… Вот девчушка тянет свою пухлую ручонку к спеющим черешням. Но не дотягивается. Она даже не почувствовала, как очутилась на краю кровли. Две яркокрасные черешни приковали к себе ее взор. Если бы ей удалось их сорвать, она повесила бы ягоды на уши, будто это сережки. Девочка вцепилась в листья и наклонила к себе толстую ветку. Ветка распрямилась и увлекла ее за собой. Дильбар закричала от страха.

У нее не было сил удержать эту толстую ветку, и она сорвалась вниз. У девочки что-то оборвалось в сердце, и она зажмурила глаза. Однако…. на какой-то миг зависла в воздухе. И выбежавшая из дому мать успела поймать девчушку…

Когда утром Нигера принесла завтрак для Дильбар, то пришла в смятение при виде золовки. Та была бледна, как стена, и лежала с крепко зажмуренными глазами, а лицо ее выражало примирение со всеми страданиями, выпавшими на ее долю, словно Дильбар уже предстала перед судом вечности. Нигера поставила поднос на хан-тахту, слегка дотронулась до безжизненных ног Дильбар, боязливо потрогала ее лоб. Холод под пальцами заставил девушку отпрянуть и закричать:

— Ой, ой, Дильмурад-ака, идите быстрее сюда!..

Видя, с какой поспешностью забежал в комнату сестры Дильмурад, заторопился к ней и Даврон. Пульс девушки еще прощупывался.

На Дильбар брызгали холодной водой, пробовали тормошить — ничего не помогало.

Тогда Даврон побежал за своим другом-врачом, жившим в соседней махалле. А немного погодя подъехала и «скорая помощь», вызванная Дильмурадом.

— Это не летаргия, а кататония, — горячась, доказывал врачу «скорой помощи» друг Даврона Азиз, — видите: больная лежит, свернувшись калачиком, как плод в утробе матери.

— Ну и что, а вдруг больной во время сна стало холодно и она приняла такую позу, чтобы согреться, — стоял-на своем врач «скорой помощи»…

…А Дильбар слышала их разговоры, но слышала как во сне; ей казалось, что слова эти доносились откуда-то издалека. В какие-то моменты она, окруженная красными облаками, падала в пропасть, иногда растворялась в глубинах бескрайнего неба, и у нее от этого то и дело начинало перехватывать дыхание. Ее воспоминания о годах детства были безмятежными и ясными, последующие же — путаными и диковинными. Она проживала какие-то моменты из жизни матери, бабушки и еще каких-то незнакомых людей. В сознании девушки оживала память предков… Девушка чуть не закричала от боли, которая сдавила ей голову. Но почему-то крика не было слышно. Она попыталась шевельнуться.

Осторожно подвигала руками и ногами. Кажется, мысли обретали ясность. Она открыла глаза, приподнялась и удивленно огляделась по сторонам…

Горстка людей, уцелевших после кровопролитной бойни, измученных, истощенных, в жалких лохмотьях, схоронилась в ветхой юрте, поставленной в зарослях саксаула. Люди спали. Девушку стало мутить от смрадного запаха в юрте, и она потихоньку пробралась к выходу и, высунув голову наружу, стала жадно вдыхать; свежий воздух. Она увидела большую и яркую утреннюю звезду, и та напомнила девушке пррнзительный взгляд прекрасных глаз ее любимого. Сердце защемило от тоски по нему. Ей расхотелось жить, и она уже раскаивалась в содеянном. Зачем она бежала со всеми в обличье старухи, или мать пожалела? А теперь, голодная, иззябшая, она хоронит одну за другой пожилых женщин своего племени, такая теперь у нее жизнь.

Она была любимой дочерью вождя племени. Она гордилась своими могучими богатырями-братьями.

Мать же берегла единственную дочь как зеницу ока.

И девушка росла гордой и прекрасной.

В тот ужасный день, на рассвете, на них внезапно напало соседнее племя. Враги взяли верх над ними.

Уцелевшую горстку людей — нескольких старух (среди них была и девушка) и одного старика — они гнали до самой пустыни и оставили их там умирать голодной смертью. Лишь когда вражеские воины скрылись из виду, девушка скинула с себя старушечье одеяние.

Старичок, увязавшийся с ними, узнав девушку, весь преобразился, даже в глазах забегали искорки. Еще бы, девушка могла стать продолжательницей рода и возродить их истребленное илемя. А девушка по красноречивому взгляду старика поняла его намерения, убавила шаг. Ухватилась за сухощавую руку матери.

Перед глазами девушки возник ее родич, раненый в битве и истекавший кровью. Когда же она вспомнила своего младшего брата, пронзенного стрелой в горло, а потом еще соплеменника, который бился, как заколотое животное, в предсмертной агонии, то застонала.