Сборник. Афган, снова Афган - [106]

А на следующее утро Титыч нам объявил, что мы сегодня вылетаем. Фу-у-у! Наконец-то! А то ведь от этого ожидания и безделья совсем отупеть можно.

Когда стало темнеть, нас привезли на аэродром и мы загрузились в здоровенный транспортный самолет. В нем уже стояли закрепленные цепями и колодками бензовоз и БРДМ. Загудели двигатели, задрожал пол. Рампа закрылась, самолет сделал разбег и взмыл в темное небо.

До места лететь минут сорок. Что нас там ждет? Какую задачу придется выполнять? Я выглядывал в маленький иллюминатор, но там все было черно.

А ребята уже разложили на брезенте закуску. Выпили «по чуть-чуть» (в огромном ангаре транспортника было прохладно). Потом, накрывшись все тем же брезентом, немного придремали. Наконец самолет пошел на посадку. Бортмеханик сказал нам, что приземляться будем на территории Афганистана, на нашей авиабазе в городке Баграм.

Баграм? Во дела! Ведь именно из Ваграма я улетал отсюда в сентябре... И еще думал: придется ли, мол, возвратиться? Вот и пришлось.

Приземлялись практически в полной темноте. Посадочная полоса была очень слабо высвечена тусклыми огоньками. Вот колеса коснулись земли, самолет подскочил, коснулся полосы еще раз, потом покатился, сбавляя скорость.

— Вот и приехали! — сказал Титыч, обращаясь ко мне. — Ты уже бывал здесь?

— Да, я отсюда улетал пару месяцев назад.

— Ну и что здесь есть?

— А черт его знает. Мы ведь тогда ничего толком не видели... Аэродром, ангары, пустыня...

— Ну, ладно, разберемся... Надеюсь, нас здесь встретят!

Когда мы выбрались из самолета, то оказалось, что никто нас не

встречает. Было темно, хоть глаз коли. Дул порывистый и холодный ветер, который нес с собой желто-коричневые тучи песка. Песок больно сек по лицу, забивался в глаза, в рот.

Появились какие-то солдаты в нашей форме, завели бензозаправщик и БРДМ и уехали на них. Самолет тоже куда-то урулил.

Минут через десять к нам подкатил БТР. Из верхнего люка вылез молодой офицер в нашей полевой форме, с кобурой на поясе, в хромовых сапогах, но в афганской фуражке. Он легко спрыгнул с брони и подбежал к нам.

— Вы инженерно-техническая группа? — спросил он.

— Да! — выступил вперед Титыч.

— Следуйте за БТРом!

Мы подобрали свои чемоданы и, увязая в песке, спотыкаясь о какие-то кочки, цепляясь за колючки, поплелись вслед за пылящей впереди бронемашиной.

— Хоть бы чемоданы погрузили на «коробку»! — в сердцах чертыхнулся кто-то из наших.

Километра через полтора затемненные фары БТРа высветили какие-то сооружения. Это оказались капониры. Такие я видел, когда служил в армии, — туда загоняют самолеты. Рядом с капонирами стоял палаточный городок.

Титыч вместе с офицером из БТРа пошел представляться какому-то руководству, а мы присели на наши пожитки и стали ждать. Через полчаса Титыч вернулся, и не один, а с солдатами. Те притащили нам свернутую огромную армейскую палатку.

— Ну вот, ребята, — сказал Титыч, — в этой палатке мы будем пока жить. Вон там лежат деревянные щиты. Надо их уложить, чтобы не на земле спать, а над ними раскидывать палатку.

Палатку устанавливали долго. То не хватало штырей, то не было веревок. Потом таскали раскладушки. Ни матрасов, ни подушек, конечно же, не было, не говоря уж о постельном белье. Часам к двум ночи все было готово, но хватились: а как же без печки? На улице колотун! Померзнем, к чертям собачьим!

Но сил на добычу буржуйки уже ни у кого не было. Заботливый Титыч снова куда-то ушел. Потом вернулся с двумя офицерами.

— Ребята! Вот они покажут вам, где переспать чуток... Там и позавтракаете... А часам к десяти утра снова все сюда собирайтесь, будем обустраиваться... Все свои вещи и оружие оставляйте здесь, в палатке. Тут будет охрана...

Мы прошли в глубь палаточного городка, офицеры по одному, по двое, а то и по трое пристраивали нас в палатки. Мне указали пустую раскладушку, расположенную очень удачно — недалеко от раскаленной буржуйки. Не раздеваясь и не снимая сапог, я завалился и тут же заснул мертвым сном.

Глава 36. Началась наша жизнь в Ваграме...

Началась наша жизнь в Баграме: постоянный холод, пыль, грязь. По утрам просыпаешься, хочешь помыться и побриться — вода в баке замерзла. Поднимешь крышку бака, постукаешь кружкой о лед — не разбить. Ну и ладно. Обойдемся пока без умывания. Подождем, пока вода растает. Через некоторое время все перестали бриться. Что толку? Вода холодная_#. Только раздражение на лице получать. А специально разогревать воду на буржуйке для бритья — полдня потратить. Да и накладно все это — вода привозная! Хватило бы на питье. Все отпустили усы и бороды.

— Натуральная шерсть! — хвастали мы друг другу. — Лучше всякого шарфа!

С едой было плохо. Кормились мы солдатским сухим пайком, который еще в Союзе деятельные армейские хозяйственники предусмотрительно освободили от всего мясного. Открываешь коробку сухого пайка: сверху лежит бумажка, на которой написано, что должно быть внутри. В числе прочего перечисляются и мясные консервы. А вместо них — тошнотворный, цвета лежалого дерьма рыбно-перловый «Завтрак туриста».

— Эх, — мечтал Серега Чернота, — эту банку запихать бы в задницу сволочам-прапорщикам, ворюгам поганым!