Сбежавшая принцесса - [65]

— Могу не всходить на престол, желанием особым не горю… да и как таковым не горю, его нет вовсе. Я свой выбор сделал. Не обсуждается, — спокойно проговаривал Данген, но вот в каждое свое слово вкладывал столько силы, сколько не было, кажется, в предыдущей очень громкой речи женщины.

— Не позволю… Не позволю какой-то проходимке из другого мира быть с тобой, Данген! Мы не для того, чтобы ты спутался с… подстилкой своего друга, который тоже еще тот проходимец! Лучше бы ты вернул Эри, всего то дел… она тебя любит, сын мой, — после этого светловолосая погладила моего жениха по щеке, но тот убрал ее руку.

— Мама, я все сказал. Нет и точка, — тихо, но опять же вкладывая силу в каждое слово, проговорил Ранохен.

— Хорошо, сын, мы тебя поняли. Сегодня хочу с ней встретиться за ужином. Другие варианты не обсуждаются, — с кресла встал мужчина, которого я не видела, так как кресло стоит высокой спинкой ко мне.

Ранохен старший чуть прошелся по комнате и остановился около камина, проводя какие-то манипуляции с огнем.

Меня резко отдернули от двери. Это был Саша, Саша на костылях.

— Быстро в свою комнату. Если отец Дангена почувствует тебя здесь — тебе несладко придется. Демоны, конечно, развратно одеваются, но твои будущие свекровь и свекор явно не за то сочтут твою, можно сказать, наготу, — тихо проговорил Саша.

В ответ на его слова я всего лишь кивнула и также разогревая камень перед собой, пошла обратно в уже успевшую надоесть комнату. Почему промолчала, даже элементарного «Прости» не сказала? Уж далеко не из-за чрезмерной гордливости, просто знала, что его не услышат из-за чар, а вот меня… а вот меня услышат точно.

Уже подходя к комнате я поняла, что пол дороги до покоев принца я просто проревела. Почему? Потому что мать Дангена права, я ему не пара. Он — кронпринц одной из самых мощных стран, он лорд из высокородной благородной семьи, а кто я? А я Рита, мой папа инженер, а мама — учитель. Что уж там говорить о благородстве и высокородности… Мои родители не так уж и часто могли на меня выкроить время, они всегда работали. Ушли с утра, вернулись вечером, мы вместе ужинали и все по разным углам. А там уже и спать надо… и каждый день эта рутина. Потом я от них переехала, мы с подругой начали снимать квартиру. И если сначала было все просто прекрасно, то потом… то потом у нее появился парень и я снова стала никому не нужна, снова погрузилась в эту рутину с головой.

Многие могут сказать, что это я виновата в том, что моя жизнь стала обычной, никчемной рутиной. И если они так скажут — я их самолично поддержу, виновата в этом я. Да, я сидела и ничего не делала, просто приходила с этой долбанной работы домой, ужинала, заваливалась в свою комнату, потом спать ложилась… и потом опять все по кругу. Еще в подростковом возрасте я говорила сама себе, что не хочу и не буду жить, как жили они. Мама и папа просто выбрали самый простой способ и сейчас я это понимаю. Я им даже благодарна за то, что они пусть и нечасто, но все же находили время для меня.

Но не будем глубоко вдаваться в не совсем счастливое детство, а займемся настоящим.

До этого момента я никогда не думала, что недостойна Дангена, я даже не думала о том, насколько наше происхождение разное, а вот сейчас… Сейчас его мать открыла мне на это глаза. Он — принц, а я — никто, вот и все.

Дверь в комнату приоткрылась и я зарылась лицом в подушки, хоть слезы вытру таким способом. Честно? Не ожидала, что ко мне придет Саша. Как я это поняла? Звук… из-за меня мой друг теперь инвалид, из-за того, что я глупая и не ценила заботы и защиты. Этот звук, наверное, вообще ни с чем спутать нельзя, звук костылей.

— И чего, много услышала? — присев снова на край кровати, спросил друг.

А я молчала… молчала не потому что нечего было сказать, а потому что просто не хотела на этот вопрос отвечать.

— Значит много… Не воспринимай слова королевы Ашшеры, вообще забудь про них. Она просто беспокоится о том, что подумают такие же мега-родовитые, как и она сама. Она все эту Эри пихает… потому что эта Эри из высокородной семейки, с матерью ее она дружит. Короче, эго у нее ого-го какое. Не обращай внимания, вообще наплевать на то, что она думает, — со злостью, причем не на меня, на мать Дангена, проговорил Саша, чем, признаться, нехило утешил.

— Саш, она права. Кто он и кто я? Не только высокородные семьи осудят выбор Дангена, то есть меня. Тут же все держится на уважении и силе, а кто будет уважать меня, магиню-человечку без рода, без корней, да и вообще из мира другого? А кто будет уважать правителя, который себя в жены, в королевы выбрал такую? — на грани истерики, выдала свое предположение я.

— Поверь мне, если бы даже Ранохен выбрал мужчину себе в партнеры — никто бы не перестал его уважать. И это не потому что все такие толерантные, а просто потому что он у демонов пользуется стопроцентным авторитетом. Я говорю, его мамка просто не хочет говорить своим подружкам, что сын ее выбрал не знатную девушку, вот и все. Не бери в голову, — снова успокаивал Саша.

И в чем-то он был даже прав… Я вспомнила, как демоны, да и не только они, ведут себя с Дангеном. Те же самые гнилые, но все же придворные маги в Норлании, они что-то говорили, пытались возмущаться, но не переставали перед ним трястись, словно желе. На границе к стихийницам… на него нападали, но он и не шелохнулся, пока не стали нападать на меня. А насчет той главной стихийницы… Она просто думала, что он меня просто отдаст ей или же самолично убьет меня, но нет. Теперь, кстати, водные стихийницы — вымирающая раса.