Сбежать от судьбы или верните нам прошлого ректора! - [7]

– Итак, новые правила академии. Занятия начинаются ровно в восемь ноль-ноль, опоздавшие до занятий не допускаются. Пропускать занятия нельзя, за десять пропусков без уважительной на то причины студент будет отчислен. Любые отношения с преподавателями, кроме официальных – недопустимы. Магические дуэли запрещены. Использование магии без присмотра преподавателей запрещено. Выход за территорию академии в будние дни запрещен. Форма – обязательный атрибут студента без которого он не допускается до занятий. Комендантский час начинается в двадцать два ноль-ноль. После него находиться вне общежития недопустимо. Нахождение юношей в женском общежитии и наоборот запрещается. За несоблюдение правил студент будет получать наказания. Если это мера не будет давать результатов, то будут начисляться еще и штрафы. Набравший двадцать штрафов будет отчислен без разбирательств и без возможности восстановиться. А сейчас познакомимся с преподавательским составом, – ректор стал поочередно называть профессоров.

Я впадала то в бешенство, то в отчаяние. Ну, упырь хвостатый! Белобрысик запрещательно-указательный! Гад ползучий!

– Желаю всем вам успехов в учебе. Первокурсники подойдите к стенду, который находится в фойе академии, и ознакомьтесь с информацией о том, кто будет вашим деканом и куратором. Благодарю за внимание.

Прогремели фанфары, погас, а затем включился свет, и все в состоянии пришибленности стали выходить из зала.

– Ты чего такая кислая? – толкнул меня в плечо Марк.

– А какой я должна быть? Веселой?! Да этот хмырь хвостатый мне сейчас всю жизнь сломал! – рявкнула я.

Парень хохотнул, а затем схватил меня, усадил на плечо, а потом как завопит:

– Пропустите, расступитесь студенту плохо!

Воспользовавшись заминкой, он как ледокол стал раздвигать толпу, быстро двигаясь к выходу.

Наблюдая с высоты недоуменные лица студентов, я улыбалась. Настроение поползло вниз по шкале паршивости.

– Расступитесь же! Студент умирает! – закричала я трагически, решив подыграть. Наша скорость увеличивается еще вдвое, и вот мы уже у желанного выхода, но тут натыкаемся на ректора Самитрэна.

– Это кто здесь умирает? – холодно спросил он, окидывая нашу парочку леденящим душу взглядом.

Я сглотнула. Эх-х, если и ложиться в гробик, то с песней!

– Я умираю, – слабым голосом протянула я и стала медленно сползать с плеча Марка, пока, наконец, не упала ему в руки.

Тогда я закрыла глаза, издала слабый стон и изобразила на лице гримасу боли.

– Студентка Ваир, прекратите ломать комедию, – потребовал лорд Самитрэн.

Я чуть приоткрыла один глаз, оценила состояние ректора как крайне рассерженное и со вздохом слезла с Марка, потупила глаза и даже поковыряла туфелькой пол.

– Простите, лорд Самитрэн. И за выходку в зале, и за мое поведение сейчас... – но я не была бы ведьмочкой, если бы не добавила. – И за поцелуй тоже простите, правда не знаю как это получилось.

Несколько студентов, проходящие мимо споткнулись и закашлялись, студентки стали коситься на меня крайне недоброжелательно.

– Если бы я знала, что в уставе академии теперь запрещены любые отношения с преподавателями кроме официальных, я бы честно постаралась держать себя в руках, – «как на духу» выложила я.

Потом я подняла несчастные, виноватые глаза.

– Простите?

Желваки на челюсти мужчины быстро двигались, в глазах было обещание смерти.

– Разумеется, студентка, прощу. Мы должны поощрять раскаяние юных сердец, – как то он больно пафосно говорит. Сейчас что-то будет. – А в качестве довеска к извинениям, вы сегодня поможете нашим достопочтенным уборщицам подготовить академию к принятию студентов.

А вот это уже явно перебор! Мои ноздри тут же заострились, я шумно дышала. Злость буквально разрывала кожу.

– Разумеется, – процедила я сквозь зубы.

И ведь ничего не поделаешь, эта академия мне нужна.

– Вот и замечательно, – ректор улыбнулся, в его глазах я прочитала, удовлетворение и насмешку.

Мужчина развернулся и, помахивая хвостом, пошел в сторону администрации.

– Хмырь дорожный! Гомонкул яичный! Тварюга подонистая! – шипела рассерженной кошкой я, пока Марк молча шел рядом, искоса посматривая в мою сторону.

Перед общежитием он все же спросил:

– Мирка, ну ты даешь, когда успела его поцеловать?

Я раздосадовано топнула ногой.

– Да, Алька, предательница коварная, взяла и споила меня, а там одно за другим, ну и в общем поспорили, что я белобрысенького красавчика поцелую, который мимо нас прошел. Кто же знал, что он ректором окажется!

Марк хрюкнул от смеха.

– Ну, Мира, только ты так можешь!

– А толку-то?! – буркнула я. – Все, я пошла переодеваться, мне еще предстоит провести несколько очень радостных часов в компании тряпки, ведра и Грымзы. Друг похлопал меня по плечу.

– Хочешь, мы поможем? – спросил он.

Я с надеждой посмотрела на него.

– Хочу!

– Ну, вот и договорились. Тогда через полчаса встречаемся у входа в здание.

Тут он прищурился... хитренько так...

– Что?

– Слушай, а ты оденься так... ну знаешь, маячка покороче, шортики поменьше.

Я подпрыгнула и дала ему подзатыльник. А затем кулаком погрозила.

– Ах ты извращенец воздушистый!

– Нет, ну должна же быть у парней мотивация, – начал он, осторожно отступая от меня.