Сайт двойников - [27]

— Чего забыла еще, аль просто от нечего делать навестить решила? — спросил Сергей, включая под чайником газ. — Чаем, так и быть, угощу. Будешь с сахаром или конфетами?

— Тебя совсем оправдали или до суда отпустили? — виновато спросила Галина, сидя на стуле и стараясь спрятать трясущиеся руки. — Нашли настоящего убийцу?

— По-моему, ты категорично обвиняла меня? Что так изменило резко мнение о моем участии в этом преступлении? Неужели поверила, что теперь я не виновен? — усмехнулся с легким презрением Сергей, даже немного развеселившийся ее волнением.

— Зачем ты так, Сережа. Не думала, что ты можешь быть таким жестоким и бессердечным, — чуть не плача просила бывшая, как теперь он решил ее называть, но ему не хотелось быть добрым и снисходительным. Его рана намного страшней и ужасней. А пожалеть некому. Так это почему он должен проявлять чувства к тому, кто так жестоко ранил.

— Зато ты — сама добродетель. С такой радостью спровадила в тюрьму, словно об этом только и мечтала. Легко и беспроблемно избавиться от мужа — чем не подарок судьбы?

— Ну, случилось уже, так зачем теперь злорадствовать. Виновата, поверила в твою вину. Ты с таким азартом всегда говорил о ней, так легко поверить, что ты ради нее мог бы и убить обидчика.

— Так могла хоть капельку сочувствия проявить, а не плясать от счастья. Вот именно, что всякое в жизни случается. Ну, а если случилась эта идиотская любовь, то зубы у тебя зачем? Сжала, скрипи и перетерпи. Любая боль рано или поздно затягивается. Не хронически.

— Сережа, но мне же тоже трудно дался этот шаг. Не хотелось жить в обмане, вот и решилась. Думаешь, я не думала, не тыкалась, словно котенок в темноте. Не сумела побороть, слаба я оказалась, так зачем теперь враждовать. Можно ведь остаться друзьями.

Сергей грубо и естественно расхохотался, словно услышал из ее уст пошлый, но смешной анекдот.

— Нет, милая, дружить семьями я не хочу. Дружба подразумевает встречи, посиделки и приятные общения. У нас с тобой период дружбы — прошедший этап. Мы еще с восьмого класса с тобой с дружбой завязали, если ты помнишь, конечно. Потом началась любовь и семья с соответственными атрибутами и заморочками. А поскольку она кончилась, так ничего такого и не должно другого быть.

— А сын? — Галина цеплялась за последнюю надежду. — Разве нет у нас с тобой нашего сына? Мы ведь не можем и не хотим просто так выкинуть его из своей биографии. Ведь с многими такое случается, так зачем сразу из всего этого устраивать вселенскую трагедию? И Лукины разводились, и Вайнеры, и Воробьевы. И никто из них по этой причине не умер и не стал убивать друг друга. Зачем ты сразу все прошлое хочешь перечеркнуть?

— Чтобы новую жизнь начать с нуля, — уже серьезно, словно в плане на ближайшее будущее у него есть наметки. — Легче будет, если груз прошлого выбросить из памяти.

— И сына? Он не может отвечать за наши ошибки. Да, Сережа, не нужно сыну пока писать про наш разлад. А то, я тебя знаю, ты так распишешь события, словно во всем я одна виноватая. Не хочу, чтобы он ненавидел меня. Пусть учится спокойно без нервотрепки.

— Интересно ты, Галя, рассуждаешь! Не писать совсем, или писать ложь? Как ты себе это представляешь? Я пишу мало, кратко, но всегда начинаю со строк, что у нас все хорошо, а потом немного подробностей из жизни, быта и погоды. И как ты предлагаешь написать сейчас? Все не так уж плохо, но без подробностей?

— Сережа, ну у него скоро отпуск, вот тогда мы ему про все и расскажем. Пусть хоть училище кончит без эксцессов. Ты же знаешь его импульсивность. Еще учебу бросит и примчится мирить нас, восстанавливать семью, а потом попробуй уговорить вернуться в училище.

— Так ты этого боишься? В том смысле, что восстановит? Разве теперь такое можно допустить?

— Нет, Сережа, я совсем не о том. Просто боюсь причинить ему боль. Пусть пока остается так, как оно есть.

— Не понял! — Сергей удивленно смотрел на Галину. — А на время отпуска ты переедешь ко мне? Муж отпустит? Да плевать на мужа, но как ты сумеешь заткнуть соседей! — Сергей уже явно смеялся и издевался над ее наивностью и стремлением остаться чистой и невинной перед сыном. — По-моему, так еще подлей получится. Ладно, даю тебе право самой довести до сына факт нашего развода. Не буду пока писать.

Галина была повержена и опустошена. Она как-то про такой поворот не думала, забыла о соседях и доброхотных друзьях и знакомых. Ведь даже обняться с ними не успеет, как сразу же получит эту информацию, словно для того и ждали, чтобы первыми донести известие. Все равно придется писать и объясняться с сыном, а она еще совершенно к таким откровениям не готова, так как сама с собой еще не разобралась. Сын стал взрослым, самостоятельным, понятливым, но потому и займет сторону отца, поскольку Галина не знает, как оправдаться, если винит только себя.

Она с детства учила сына быть правдивым и честным, без изворотов и заискиваний. Пусть через боль и страдания, но лучше сразу узнать правду, чем потом выкручиваться и извиваться, как уж на сковородке. Галина, однако, почему-то здесь хотела найти себе оправдание и подыскать действенные аргументы своей внезапной любви. Да и не было поначалу ее флирт любовью. Так, сексуальное расслабление на одной из вечеринок. А потом на раскаяние времени не хватило, настолько быстро и напористо закрутил Руслан, несмотря на свой возраст.