Сатирическая история от Рюрика до Революции - [7]

– А Киев?

– Киев вне «черты». Впрочем, министр внутренних дел обещал…

Владимир не дал евреям договорить.

– Не хочу я быть зависимым от министра внутренних дел. Идите с Богом.

– Позвольте, ваше сиятельство, – закричали евреи. – Ведь вы еще о религии нашей не спрашивали! У нас религия первый сорт. У нас многие брали…

Но Владимир ничего больше слышать не хотел, и евреи ушли. Пришли магометане. Владимир предложил им водки и закуску.

– Выпейте с дороги! – ласково предложил Владимир. – Выпейте и закусите вегчинкой! Водка своя, без акциза. Ветчина от собственной свиньи, свежая.

– Наша религия запрещает нам пить вино и есть свинину, – ответили магометане.

– Вот как!

Владимир задумался.

– Не подходит! – сказал он минуты через две. – Идите с Богом. Без свинины и водки мы погибшая страна.

Не успели уйти магометане, как пришли католические патеры, которые в первый день своего приезда увеличили вдвое население Киева. Владимир велел им также убраться.

Последними пришли миссионеры греческие, и что было дальше, всем известно.

Все киевляне, несмотря на то, что Реомюр показывал 15 ниже нуля, ринулись в Днепр. И через несколько дней многие из них сумели уже убедиться собственными глазами, что на том свете действительно существуют ад и рай…

Всех идолов Владимир приказал уничтожить. У Перуна к тому времени уже выросли золотые усы, и он был идолом в полном соку. Это не спасло его от смерти… Бедного Перуна утопили.

После крещения Владимир стал добрым и ласковым. Женился на хорошей женщине, вместо деревянных ложек купил дружине серебряные ложки, пил только за здравие, и то лишь в высокоторжественные и праздничные дни.

С серебряными ложками случались часто инциденты, но князь не сердился и приказывал их выкупать из ломбардов или купить новые.

Народ же киевский, несмотря на открытый переход в православие, в душе еще долго оставался язычниками. Многие из них тайно отправились на поиски несчастного Перуна и других богов. Это были первые богоискатели на Руси. Отчаявшись в поисках Перуна, некоторые из богоискателей взяли топор, пилу и рубанок и принялись строить нового Перуна. Это были первые богостроители на Руси.

Владимира в народных сказках называют «Ласковым», «Милостивым» и «Красным Солнышком».

По-видимому, уже в те времена солнце было красного цвета, неприятного для глаз многих, многих.

Ярослав Мудрый

До Ярослава княжил брат его Святополк. По обычаю своего времени Святополк начал с убийства братьев, желая заслужить уважение народа.

Но ему не повезло! Потому ли, что он перехватил меру, убив слишком много братьев; потому ли, что убийство брата перестало быть оригинальным и вышло из моды, но Святополк уважения не снискал, а наоборот, его прозвали окаянным.

Единственный брат, оставшийся в живых, Ярослав, прогнал с престола Святополка и сам стал княжить.

Ярослав имел некоторую склонность к крамоле. Женил сына на француженке. Дочь выдал за венгра. С инородцами не расставался.

Кончил он тем, что сочинил законы, которые собрал и напечатал в губернской типографии под названием «Русская Правда».

Министров юстиции тогда еще не было, и судьи имели полную возможность судить по существующим законам. Но судьи были истинные патриоты. Они поняли, какой вред могут принести патриотическим идеям писанные законы, и за небольшое вознаграждение они стали показывать, как можно обходить законы.

Один из судей, Шемяка, впоследствии на этом составил себе имя и сделался родоначальником целого поколения шемякинцев.

Когда «Русской Правде» исполнилось 1000 лет, большая группа юристов отпраздновала с помпой тысячелетие обхода писанных законов.

Пред смертью Ярослав учредил дошедшее до нас и столь популярное теперь Удельное ведомство. За это он был прозван Мудрым.

Владимир Мономах

Лишь только сошел в могилу Ярослав Мудрый, как истребленные печенеги под видом половцев начали совершать набеги на русскую землю. В Киеве на столе сидел Всеволод I, который, как все Всеволоды, никаким умом и талантами не отличался. Киевляне давно уже хотели снять Всеволода со стола и посадить на стул, но не сделали это из уважения к его сыну Владимиру Мономаху.

Владимир Мономах носил постоянно тяжелую мохнатую шапку, которой нагонял страх на врагов. При словах «шапка Мономаха» самые закоренелые половцы бледнели и бросались бежать.

Князья в это время не переставали ссориться. Был один князь Василько, который не хотел ссориться ни с кем, и это страшно возмутило князей.

– Это не по-товарищески! – с негодованием говорили князья – Все ссорятся, а он один не хочет ссориться. – Белоручка! Лентяй! От ссоры отлынивает!

Один из князей, Давид, не вытерпел и, пригласив к себе в гости Василька, выколол ему глаза.

– Теперь ступай! – сказал Давид, отпуская Василько. – Да не поминай лихом! Кто старое помянет, тому глаз вон…

Василько стал близоруким и всю жизнь потом носил очки.

Узнав про это, Владимир Мономах пришел в страшный гнев и приказал отнять у Давида его удел. Оставшись нищим, Давид открыл ресторан, известный и доныне под названием «Давидка».

Между тем Всеволод Первый, несмотря на свою бездарность и неумение княжить, умер. На киевский стол сел Святополк Второй. Несколько лет пришлось снова Владимиру Мономаху сидеть на стуле и ждать, пока новый великий князь ляжет на стол. Когда это случилось, Владимир Мономах начал княжить в Киеве.