Сатирическая история от Рюрика до Революции - [17]

Что же у меня останется? – с испугом вырвалось у Дмитрия.

Поляки утешили его:

– А тебе, братику, ничего и не надо. Ведь ты конюх. Купим тебе хорошего лошака, ты и уедешь на нем из Московии, а править будем мы сами.

– Ладно! – сказал Дмитрий. – Спасибо, что хоть лошака одного мне оставите.

С помощью поляков Дмитрий и взял Москву. Народ московский и верил, и не верил, что это настоящий Дмитрий.

– Как же ты спасся? – спрашивал с любопытством народ.

– Очень просто! – объяснил самозванец. – Увидев, что меня начали резать, я убежал. Вместо меня и зарезали другого.

Народ качал головой. Кто-то предложил:

– Позовем Шуйского. Он был тогда в Угличе. Спросим его.

Позвали Шуйского и спросили:

– При тебе убили царевича Дмитрия?

– Какого Дмитрия? – удивился Шуйский: – Никакого царевича Дмитрия не убивали. Все Борис выдумал. Дмитрий вот.

Шуйский указал на самозванца.

– Спросим еще мать царевича! – решил народ.

Позвали мать царевича и спросили, указав на самозванца:

– Твой это сын?

– Мой, мой! – ответила печальная мать: – Тот Дмитрий был только черненький, а этот рыжий. Только это от того, что он вырос. Мой это сын. Мой.

Лжедмитрий стал царствовать. Человеком он оказался добрым, никого не казнил и не наказывал плетьми.

Это показалось подозрительным боярам.

– Он не настоящий сын Грозного, – роптали бояре, – до сих пор никому из нас голову не отрубил. Нет, он самозванец.

А Дмитрий не исправлялся и продолжал не казнить. Бояре не могли снести этой обиды и убили его.

– Он был обманщиком! – заявили они народу. – Он не Дмитрий.

Народ верил и не верил словам бояр.

– Спросим Шуйского! – решил народ.

Шуйского привели.

– Убитый был Дмитрий? – приступили к князю.

Какой убитый? – переспросил Шуйский.

– Вот этот, что лежит перед тобой?

– Этот? Какой же он Дмитрий? Мошенник он, а не Дмитрий. Царевича Дмитрия при мне в Угличе убивали. Этот самозванец.

Позвали мать Дмитрия и спросили:

– Твой сын?

– Не мой! – ответила мать. – Мой был маленький, восьмилетний, а этот вишь какой балбес.

Народ после этих слов поверил.

Лжедмитрий II

Второй самозванец неизвестно откуда появился.

– Я вторично спасся! – сообщил он народу. – Видите, какой я ловкий. Изберите меня царем.

Народ недоумевал.

– Как же ты спасся? – удивлялся народ.

– А очень просто. Подкупил человека, чтобы за меня принял смерть, а сам удрал.

Народ думал, думал и решил:

– Спросим Шуйского.

Привезли Шуйского из монастыря, в который он за царствование был заключен, и спросили:

– Вот человек выдает себя за Дмитрия. Ты что скажешь: Дмитрий он или не Дмитрий?

– Дмитрий, – твердо ответил Шуйский.

– Но ведь Дмитрия убили!

– Какого Дмитрия? – удивился Шуйский. – Никаких Дмитриев не убивали. Этот Дмитрий настоящий.

Народ решил:

– Позовем мать Дмитрия.

Позвали и спросили:

– Твой сын это?

Мой, – последовал ответ: – И глаза те, и волосы те. Раньше он был рыжим, а теперь черный, но он мой сын.

– Позовем еще Марину Мнишек! – решил народ.

Позвали Марину, показали Лжедмитрия II.

– Это мой муж! – заявила гордая полька. – И брюки такого же цвета, и столько же рук, ног и глаз, как у того… Это мой муж.

Однако Лжедмитрию Второму царствовать не удалось. Он оказался действительно Дмитрием, но только Дмитрием Цензором.

Дав ему нехороший псевдоним и проходное свидетельство, его выселили из Москвы.

Кажется, даже не впустили в нее!

Междуцарствие

Между тем смелых людей становилось все меньше и меньше на Руси, и некому стало царствовать. Даже самозванцы отказались от Москвы.

Поцарствуешь день, – говорили самозванцы, – а потом целый месяц тебя будут за это убивать. Себе дороже стоит.

Наступило междуцарствие.

Поляки увидели, что царя нет в России, и пришли все в Москву и заявили:

– Мы все будем царствовать над вами. В компании веселее и безопаснее.

– Царствуйте! – разрешили бояре. – кому прикажете присягать!

– Всем присягайте! – приказали поляки.

На это бояре резонно ответили:

– Вас так много. Если каждому в отдельности присягать, то человеческой жизни не хватит. Выбирайте уж одного.

Поляки поняли, что бояре правы.

– Присягайте сыну нашего короля, Владиславу! – приказали они.

Бояре присягнули. Когда присяга кончилась, поляки вдруг заявили:

– Мы ошиблись. Присягайте не Владиславу, а самому королю Сигизмунду.

Бояре присягнули Сигизмунду

– Можем идти? – спросили они.

– Нет! нет! – ответили поляки. – Не уходите! Может быть, еще кому-нибудь нужно будет присягать.

Бояре сели на крылечко и стали ждать.

Народ оставил их и стал действовать на свой риск и страх.

Минин и Пожарский

Однажды на площади появился человек в форме мясника и закричал:

– Заложим жен и детей и выкупим отечество!

– Заложим! – загудела толпа.

Толпа бешеным потоком устремилась в ломбарды, таща на спинах жен и в охапку детей.

Получив деньги, народ понес их на площадь, а ломбардные квитанции, в которых было написано, что приняты вещи старые и молью траченые, положили в карман.

Козьма Минин, впоследствии оказалось, что это был он, пересчитал деньги и сказал:

– Маловато!

И, воодушевившись снова, воскликнул:

– Продадим дворы и спасем отечество!

– Продадим! – снова загудела толпа. – Без жен и детей дворы ни к чему. В меблирашках проживем.

Тут же наскоро стали продавать дворы. Вырученные деньги отдавали Минину.