Сатанинский рейс - [3]
— Из немцев, что ли? Что ж вы, немцы, к труду-то не приучены? Инструмент даже как следует насадить неспособны? — Он постукал топорищем о палубу, выбрал чурку потолще и, пристроив ее вместо колоды, принялся колоть на ней дрова. Пришлось еще раз наладить хлябающий топор, забить надежный клин, после этого дело пошло. Хлоп-хлоп-хлоп — полешки разлетались по палубе с легким, освобожденным стуком. Женщина подбросила дров в печку, пошевелила загнутой железякой, потом принялась подбирать и складывать у кухни колотые поленья, время от времени с улыбкой поглядывая на хмурившегося Николая. Он расколол последнюю чурку и подал топор хозяйке.
— Хреновый у вас, фройлен, инструмент.
— Дурачок, какая я тебе фройлен? — Засмеялась она. — Переводчицей работала, за что и определена сюда. А так я обыкновенная русачка, не видишь? На, гляди, — и она откинула с лица платок. — Зовут-то тебя как?
— Николай, — сказал он, мучительно и счастливо краснея. Она теперь и в самом деле стала как русская девчонка откуда-нибудь с Новгородчины или Вологды: льняные волнистые волосы, белый лоб, серые глаза и точеный носик… Ох, черт, она сияла как солнце.
— А я — Лиза Потапова, никакая не фройлен. Ты затем и пришел, чтобы дров подколоть? Смотри, а то пес уже на тебя глаз косит, — она кивнула в сторону молодого охранника с румяным самоуверенным лицом. Привалясь плечом к стойке, тот лузгал в горсть семечки, остро поглядывая в сторону кухни. Охраннику было и на ветру тепло: зеленые байковые рукавицы на меху он заткнул за отворот дубленого полушубка, шапку сдвинул на затылок, выпустив витой чуб. Уловив обращенное на него внимание, он подал голос:
— Лисанька, народ ждет. Когда начнем питать?
— Точно в срок, гражданин наблюдатель, — огрызнулась она, не удостоив охранника поворотом головы. — Спасибо, Коленька. — Серые глаза потеплели. — Заходи еще, когда будет по пути.
— А вас они не могут отпустить к нам в столовую? — спросил он. — Например, выпить чаю?
— Нет, миленький, таким нас не балуют, — засмеялась она. — Не положено.
— Мне тут еще кое-что надо делать, — сказал Николай.
Заготовленные для крепления кухни тросы и скобы валялись неподалеку. Николай отобрал несколько стропов и, гремя ими по железу палубы, приволок их к кухне. Здесь он завел концы с гашами через ось повозки и закрепил их к палубным рымам, после чего обтянул втугую талрепами. Работая, он перебрасывался словами с Лизой, хлопотавшей у котла.
Ей и лет-то оказалось всего девятнадцать, почти такая же, как он. Встретила войну в Витебске. Отец из крестьян, в семнадцатом вступил в партию, пошел учиться в рабфак, закончил пединститут, немецкое отделение. Дело свое любил и от учеников требовал если уж и не любви к языку, то во всяком случае старанья, в этом спуска не давал и собственной дочери, с ней даже дома разговаривал по-немецки. Вот и выучил на беду. Как началась война, отец ушел добровольцем на фронт.
— Помню, третьего июля было, Сталин речь говорил по радио: «Братья и сестры», и прочее такое, — рассказывала Лиза. — Папа прибежал уже в форме, обнял нас с мамой и Лесей, прощайте девочки, наверное, не увидимся. А здоровущий был, как медведь, в деда пошел. Того Потапом в деревне прозвали, от него и детей — Потаповыми… А ты мне — «фройлен», дурила… — Николай то и дело взглядывал на нее, изумленно отмечая, что зэковские лохмотья вовсе не гасят сияния ее красоты.
— Остались мы одни с мамой, она худенькая такая была, я в нее пошла. Еще сестренка у меня, я говорила, Леся…
— Леся? — запоздало удивился Николай. — А у меня сестренка — Лейсан. Почти Леся! И еще одна есть Зульфия.
— Пусть твоим, Коля, не будет того, что нам досталось… Немцы пришли, стали всех регистрировать. Кого — на работу, а кого и сразу за город — в балку. Меня в госпиталь погнали, горшки да судна носить. А лет-то мне было всего пятнадцать, силенок никаких. Но куда деться — вкалывала, зато питалась и домой еще приносила Леське и маме. С ранеными, с немчурой, нахваталась практики разговора, да я и так уже неплохо ихний язык знала. Начальство заметило, вызвали, говорят, пойдешь переводчиком. Вот и вся моя, дорогой матрос, вина.
— Да-а… не повезло вам. — Николай взглянул на часы. — Уже тринадцать. Извини, Лиза, мне на вахту.
— Ой, и мне пора! — Она схватила закопченную железяку, ударила по куску рельса, привешенному к передку кухни. — О-бед! Разбойнички, супостаты, подходи питаться!
— Минуточку, моряк, можно на два слова? — Остановил Николая охранник. Они были ростом вровень — матрос и конвойный. На губах охранника скользнула усмешка.
— Я тебя что хотел предупредить, ты с этой немецкой овчаркой того… поменьше. Понял?
«Овчарка… Сам-то ты пес…» — неприязненно подумал Николай, но спросил осторожно:
— А что я ей сказал?
— Это не важно, а общаться не положено. Я тебя предупредил. Так что гляди, без обиды. — И конвоир отошел, поправляя автомат на груди.
Из твиндеков поднимались заключенные, пристраивались в очередь, гремя котелками и мисками. Лиза взобралась на приступок кухни и черпала варево из парящего котла, покрикивая: «Получай, разбойнички, со дна пожиже, добавки не будет!» Льняные волнистые волосы трепал ветерок, щеки девушки разрумянились. Николай отвел от нее глаза. «Овчарка? Да никогда не поверю! Сам-то ты легавый…» — вновь подумал он, поднимаясь на мостик.
![«Океанъ». Сборник морских приключенческих романов, повестей, рассказов. Выпуск 1](/storage/book-covers/e3/e3ff094e424fd877e7e82e1803469f575d5ffb61.jpg)
В сборник вошли приключенческая повесть Ю. Пахомова «Сигуатера», рассказывающая о том, как советские моряки, приняв SOS, оказали помощь экипажу либерийского траулера «Орфей», пораженному какой-то странной болезнью. В фантастической повести С. Гагарина «Дело о Бермудском треугольнике» герои неожиданно переносятся во времени на несколько миллионов лет вперед, оказываясь в самых диковинных ситуациях. Прочитав «Океанъ», читатель узнает, что А. В. Колчак был не только врагом молодой Советской республики, но еще и храбрым моряком, известным исследователем Арктики.
![Океан. Выпуск 6](/storage/book-covers/33/33ae34003f4440a79d8e3fa738b1309bb8954248.jpg)
Литературно-художественный морской сборник знакомит читателей с жизнью и работой моряков, с выдающимися людьми советского флота, с морскими тайнами, которые ученым удалось раскрыть.
![Лицо бездны](/build/oblozhka.dc6e36b8.jpg)
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
![Звездный час «Весты»](/build/oblozhka.dc6e36b8.jpg)
«Звездный час «Весты» посвящается одному из ярких эпизодов русско-турецкой войны 1874-1878 гг., в котором переоборудованный и перевооруженный пассажирский пароход «Веста» одерживает победу над турецким броненосцем «Фехти-Буленд».
![Пират](/storage/book-covers/9e/9e672c3d0cc279dfddfd7e47918d43ed5970a300.jpg)
Кто из нас не следил с замиранием сердца за приключениями пиратов Карибского моря и не мечтал карабкаться по вантам, размахивая абордажной саблей? Кто не представлял себя за штурвалом «Испаньолы» или выкапывающим клад с пиастрами старого Флинта? Что ж, Крису (он же Кристоф, он же Крисофоро) все это удалось — и многое другое. Неведомым образом попав из XXI века в XVII, он проходит путь от матроса на торговом судне до пиратского капитана, преследует золотой караван и штурмует Маракайбо, охотится на призрака-убийцу и находит свою настоящую любовь, чтобы потерять ее, чтобы снова найти…Впервые на русском — новый роман автора тетралогии «Книга Нового Солнца» и дилогии «Рыцарь-чародей», писателя, которого Урсула Ле Гуин называла «нашим жанровым Мелвиллом», Нил Гейман — «самым талантливым, тонким и непредсказуемым из наших современных писателей», а Майкл Суэнвик — «величайшим из ныне живущих англоязычных авторов».
![Энкантадас, или Очарованные острова](/storage/book-covers/89/89e04717bc7137e2b5bf7ae07000d9f86f7e7aae.jpg)
Вниманию читателей предлагаются два произведения классика американской литературы Германа Мелвилла. В «Энкантадас, или Очарованных островах» (1854) предстает поэтический образ Галапагосских островов, созданный писателем на основе впечатлений, полученных во время скитаний по Южным морям. Эту небольшую лирическую повесть критика ставит в один ряд со знаменитым «Моби Диком».
![Необычайные приключения корабельной собаки](/storage/book-covers/4b/4b9a978b7c943ac3f780f26541d84d6c0e45ce5a.jpg)
Персонажи данной повести не вымышлены, живы до сих пор. Славный город Севастополь и Краснознамённый Черноморский флот гордятся своими героями.
![Тайна реки Медной](/storage/book-covers/af/afdf0b454b258aaec1bbe7b7b39f2ea08552c7a1.jpg)
Эта книга рассказывает о славных русских путешественниках и мореходах, открывателях и исследователях многих земель, морей и рек, о пытливых и храбрых русских людях, совершивших незабываемые подвиги во славу родины.Не претендуя на сколько-нибудь полное изложение событий, связанных с великими русскими географическими открытиями, автор остановился только на эпизодах, особенно поразивших его беспримерной доблестью и отвагой, настойчивостью в достижении цели, стремлением к знаниям и высоким патриотизмом русских путешественников и мореходов прошлого.
![Легенда острова Кокос](/build/oblozhka.dc6e36b8.jpg)
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.