Сапиенс как вирус - [2]

Он висел в космической пустоте, окруженный мириадами светящихся искорок. Бесчисленное множество плазмоидов плавало в газопылевом облаке, на окраине которого покоился громадный Ра-преобразователь, святилище гуорков, их центральный компьютер, учитель и воспитатель.

Можно было только догадываться, каким образом Русса сумел оставить в его памяти энергоинформационный пакет, но как только он повторил последнее слово из их ночного разговора, послание начало самопроизвольно распаковываться.

Едва коснувшись раскрывающейся мыследемы, Дмитрий вздрогнул. В голове, не находя выхода, заметалось чужое горе. Безумный крик, взрывая каждую клетку испуганного мозга, болью полоснул по обнаженным нервам.

Миллиарды гуорков, сминаемые неведомой силой, на мгновение отпрянули от незримого потока, протянувшего свои щупальца к отцу и матери, к сущности всего живого, к святая святых – Ра-преобразователю. Наползающая на раскаленный эллипсоид бесформенная тень едва обозначилась в мерцании космической пыли.

«Нет!»

Враг, до этого никак себя не проявляющий в физическом мире, приближался к Ра.

«Только не это!»

Дмитрий на какой-то момент забыл, кто он такой. Ощущая себя Руссой, он почувствовал захлестнувшую его волну ненависти. Ярко вспыхнула раздувшаяся от возмущения оболочка: «Умереть, но защитить Ра!» Гигантский эллипсоид метнулся навстречу, но через мгновение остановился. А затем медленно поплыл назад. Пугающее, бесконечно холодное и бесформенное нечто встало на пути летящего гуорка. Как только раскаленный бок Русса коснулся края расходящихся во все стороны невидимых волн, парализующий страх сжал его внутренности, огонь, поддерживающий жизнедеятельность, угас, не помогла даже подпитывающая его злость.

Русса не мог понять, что с ним происходит. Впервые в жизни его жизненная сила так быстро истощилась. Он пытался сопротивляться, но остатки энергии продолжали покидать его оболочку. Отброшенный от Ра-преобразователя, он с трудом остановился и, не находя возможности пошевелиться, молча наблюдал за гибнущими соплеменниками. Сияющий рой атаковавших чужака разъяренных плазмоидов медленно откатывался назад и теперь напоминал летящие от костра гаснущие искры.

Дмитрий, сражаясь с чужой болью, смотрел, как тёмное нечто, просачиваясь в мир гуорков, окружает их главную ценность – многокилометровый приплюснутый к полюсам Ра-преобразователь. Коварный враг продолжал оставаться невидимым, но там, где его бесформенные щупальца накрывали пылающих разумников, возникала непроницаемая чернота. Чернильная клякса быстро увеличивалась. Она, как морская волна, катилась по сияющему полю, усыпанному мириадами огоньков. Цепная реакция перемещалась в пространстве, охватывая все большее количество гуорков. Миллионы кубических километров перегретой космической пыли мгновенно теряли свой блеск. Миллиарды плазмоидов затухали. Словно галактический электрик последовательно отключал свет в системе планеты Компа. Стараясь сохранить остатки энергии, гуорки уменьшались в размерах, превращались в недвижимые и невидимые в темноте остывающие шарики.

Невидимый спрут коснулся Ра-преобразователя. На раскаленной, полужидкой поверхности эллипсоида проступила мёртвая корка. Бессмертный Ра медленно затвердевал.

– Люди, помогите! – умолял в голове безумный крик гуорка.

Потемкин моргнул – и увидел перед собой озадаченное лицо Пугачёва. Голубые глаза белокурого здоровяка больше не смеялись. Дмитрий резко дернул головой, сглотнул застрявший в горле комок.

– Нужно спасать Ра-преобразователь! – выдохнул он убежденно.

– С чего бы это? Мы больше не воюющие стороны? – Вячеслав, не переставая, терзал непокорные волосы и успокоился лишь тогда, когда короткая отливающая серебром косичка приютилась у правого уха, поддерживаемая металлической полоской защитника мыслесферы.

– Боюсь, что скоро не с кем будет воевать, – произнёс Дмитрий угрюмо. – Если, конечно, не помочь гуоркам.

Пугачев закатил глаза, недовольно покачал головой:

– Ты забыл, как они нас? Как щенков вышвырнули! И после этого ты предлагаешь им помогать? Ну, уж нет! Только не я.

– Я же не зову тебя прямо сейчас идти спасать их Ра-преобразователь, но что-то подсказывает мне, что он слишком важен не только для гуорков, но и для нас. Для нашего мира, – оправдался Дмитрий. – Посовещаемся с ребятами и решим, что делать дальше.

– Нет! Нет! И ещё раз нет! – выталкивал слова Вячеслав, словно резал ими стекло. – Звёзды, брат, гаснут, галактики останавливаются, чёрные дыры начинают материю из себя выбрасывать, а ты? Эллипсоид отключается! Нужно помочь! – скривился он. – Делать мне больше нечего, как за яйцеподобный компьютер переживать.

– Звёзды всегда гасли! – попытался защищаться Дмитрий.

Но Вячеслав не собирался сдавать позиции.

– Выгорая, схлопывались в чёрные дыры, взрывались, превращаясь в нейтронных карликов, но никогда не гасли, словно костер, который залили водой, – продолжал он возмущенно.

– Залили водой? – задумчиво повторил Дмитрий.

Лицо его вытянулось. Вспоминая как остывал Ра-преобразователь, он повернулся к другу.

– Что залили водой?

Пугачёв моргнул, подозрительно покосился на товарища и раздраженно буркнул: