Сапфир - [13]

— Добрый день.

— Добрый.

Она разглядывала незнакомца, словно зверек — напряженно и пристально, — а тот, в свою очередь, рассматривал ее. Буравил взглядом черных глаз, чего-то ждал, и Лана пожалела, что не закрыла за собой дверь ворот. Та, что для машин, была заперта изначально, а вот «проходная»… Кто бы думал, что пожалуют гости?

— Я могу вам чем-то помочь?

Вежливой быть не хотелось, но не гнать же с порога?

— Можете. Нам нужно поговорить.

Ей сделалось беспокойно, муторно. За спиной мужчины залитая солнцем дорожка, пальмы, ветерок — благодать. А гость — не к месту. Вот не к месту.

— О чем?

На нее посмотрели укоризненно.

— Не пригласите внутрь?

— Простите, нет, — Лана встала в проходе, как железный Голем. Сжала пальцы на косяке двери, напряглась, будто приготовилась к тому, что ее сейчас силой сдвинут с места. — Я не приглашаю в дом незнакомцев, извините.

— Похвально. Я — Марио.

И тишина с ее стороны.

— Марио… Кассар.

— Это, типа, вы сделались мне знакомым? — поинтересовалась язвительно.

— А вы?

— Я — хозяйка этого дома. Простите, чем именно я могу помочь вам?

Тот, кто представился именем Марио, продолжал сверлить ее взглядом темных глаз — взглядом слишком тяжелым, чтобы чувствовать себя комфортно.

— Давайте пообщаемся.

— Мы уже общаемся.

Гость вздохнул — «мол, я думал, будет легко, а оказалось…», — постучал дужкой очков себя по ладони.

— Нам лучше пообщаться без посторонних и там, где тихо.

— Здесь вполне подходит.

— Не подходит.

Лана напряглась сильнее. Обычно она не грубила незнакомым людям, но сейчас нервничала и почему-то желала избавиться от посетителя как можно скорее.

— Чего вы хотите… Марио?

По ее взгляду он понял, что так просто в дом не пробиться. Ни в дом, ни в ее расположение. Диалог, подчас, сложная штука, и потому использовал козырь.

— Я хочу рассказать вам, почему вы сегодня поймали вертолет. Почему и как. Лана.

От напитков гость отказался. Пока она заваривала чай себе — нервно звякала ложкой о край стакана, а Марио слонялся по гостиной, — Лана кляла себя, на чем свет стоит. Незнакомца — и в дом. Нонсенс! А если маньяк, если нападет — как отбиваться? Что, если зажмет в углу, припечатает рот ладонью… — воображение рисовало картины одна другой страшнее.

Внутренности дрожали.

Он знал ее имя — плохой знак. Знал, где она живет, — еще хуже. Вот только прогонишь его сейчас, не узнаешь, что нужно, а потом встретишь где-нибудь снова — и себя тысячу раз укоришь, и обстоятельства будут хуже. Лучше выстоять этот диалог лицом к лицу. Как будто она не боится.

«Мой дом — моя крепость. Мой дом — моя крепость», — проговорила Лана мысленно, наверное, раз десять, прежде чем донесла чай до гостиной.

— Хорошая вилла.

Хорошая. Потому и выбрала. А, главное, теперь ее.

Марио сидел на диване. Не франтом, сложив ногу на ногу, но широко расставив колени и подавшись вперед — руки сцеплены замком. Смотрел не хмуро, но исподлобья.

— Не скучно вам одной в стольких комнатах?

— Не скучно.

Прозвучало грубо.

Телевизор она погасила — гость хотел тишины, — и теперь смотрела на мужчину запуганной овчаркой — покажи палку, и бросится, чтобы отгрызть руку. А все потому, что страшно.

— Итак?

Ей хотелось, чтобы все завершилось, не начавшись. Чтобы этот мистер Кассар — кем бы он ни был — вдруг понял, что ошибся местом, извинился и вышел прочь. Предварительно объяснив, откуда ему знакомо ее имя.

— Вы меня боитесь?

Марио не торопился; а Лана продолжала незаметно трястись. И стоило ли признаваться в очевидном?

— Простите, я не хотел пугать вас, — гость расцепил руки и потер уголок губ тыльной стороной ладони. — Знаете, если бы ко мне вот так пожаловал незнакомый человек, я бы тоже напрягся.

Похвальное понимание. Он — мужчина. Она — женщина. И ситуации не равны.

— Откуда вы знаете мое имя?

Чай казался ей невкусным и слишком горячим; чашка обжигала пальцы, но стол слишком далеко — подниматься не будет.

Марио втянул в легкие воздух. Выдохнул. Будто бы приготовился к длинному разговору.

— Давайте начнем не с этого. По порядку. С цели моего визита.

«Начинайте», — Лана хмурилась.

— Я хотел бы предложить вам работу.

Ах, вот оно что — она испытала почти что облегчение. Ну, конечно, — он просто увидел ее на пляже, приценился, решил, что может завлечь в какой-нибудь стрип-бар и извлечь из новой работницы выгоду.

— Думаете, я нуждаюсь в деньгах?

— В деньгах нуждаются все. Зависит от суммы.

— Спасибо, но нет. Я не работаю… с мужчинами, — прозвучало кособоко, и она поправилась: — Для мужчин. В общем…

— Нет, не того типа работу.

— Тогда какого?

— Понимаете, Лана, вы случайно забрали то, что принадлежит мне.

Началось. Слишком громко — мол, держись от него подальше — грохотал за окном прибой. Гость пришел что-то вымогать, и ей хотелось прокрутить время вспять — не открыть ему дверь, не впустить в дом.

— У меня нет ничего вашего, — произнесла она металлическим голосом.

— Увы, есть.

Маньяк. Они все начинают путано и издалека, а потом оказываются шизофрениками.

— Я не беру чужого. Никогда не брала.

— Вы и не брали. Вам это вчера подлили, и вы это выпили.

Бред. Ей никто ничего не подливал. Она вообще вчера никуда не ходила, кроме торгового центра, а после весь вечер и ночь спала, как убитая. Подкатывала истерика — тихая, от которой хотелось скулить. Она ни в чем не виновата, совершенно ни в чем…