Сапфир и золото - [64]

— Что же вы наделали! — повторил Голденхарт, комкая пальцами рубашку на груди. Камень внутри ворочался, полыхал, а это могло означать только одно: Эмбер гневается!

— Голденхарт! — прикрикнул король, видя, что принц нисколько не реагирует на его волеизъявление.

Менестрель глянул на него омертвелым взглядом:

— Немедленно верните меня в Серую Башню. Вы даже не представляете, что может случиться! Эмбервинг сердится. Он… он прилетит и…

— Кто прилетит?

— Дракон.

Король расхохотался:

— Опять эти сказки? Драконов не существует, не морочь мне голову!

— Он же всё здесь с землёй сровняет… Отец, послушай меня! Дракон прилетит… он уже летит, — с ужасом уточнил Голденхарт, поскольку эльфийский камень начал вибрировать иначе, возвещая о приближении Дракона.

— Довольно! — прервал король. — Отвечай: возьмёшь ты принцессу Хельгу в жёны?

— Нет, — однозначно ответил менестрель и с вызовом вскинул голову.

— Тогда будешь сидеть в темнице, покуда не согласишься, — изрёк король-отец и крикнул: — Эй, стража!

Двое рыцарей шевельнулись, надвинулись, покачиваясь, и стали теснить Голденхарта к дверям.

— Отец, послушай… — Голденхарт попытался ещё раз достучаться до отца, но тщетно. Рыцари осторожно подхватили принца под руки и вывели из тронного зала.

Чёрная принцесса меланхолично улыбалась им вслед.

В темнице было не так уж и плохо. Она предназначалась для особ королевского звания: в детстве Голденхарт частенько попадал сюда за шалости, но тогда нисколько не считал это наказанием. В подземелье было гораздо интереснее, чем в замке. Он загодя припрятал в темнице любимые книжки, зная, что непременно попадёт в неё снова, и взахлёб читал легенды о принцессах и драконах, о русалках и прочей нечисти, о приключениях в волшебных мирах… в общем, проводил время с пользой и удовольствием и неохотно возвращался в свои покои, когда срок наказания заканчивался (в «карцер» запирали дня на два или на три).

Попав в темницу сейчас, Голденхарт первым делом проверил щель в стене замка, куда раньше прятал книги. Одна из них до сих пор была там, он вытащил её, сел на каменный выступ, служивший ложем для узников, и с ностальгической улыбкой перевернул несколько страниц.

— Как же давно это было… — пробормотал он, тут же выронил книгу и, согнувшись в три погибели, ухватился рукой за сердце.

Дракон гневался, и его гнев был настолько велик, что менестрель ощущал это физически. Но к несчастью, Голденхарт не мог выбраться из темницы, потому что решётка была крепкая, да если бы и выбрался, то всё равно ничего не смог бы изменить: придворного чародея не заставишь перенести себя обратно в Серую Башню, и с Драконом разминулся бы, даже если бы и удалось…

— Голденхарт? — осторожно позвал кто-то.

Менестрель поднял глаза. По ту сторону решётки стоял какой-то мужчина, судя по одежде — стражник, но не из королевской гвардии.

— И вправду, Голденхарт! — обрадовался мужчина. — Не узнаёшь меня?

— Простите, нет, — осторожно отозвался юноша, поднимаясь и подходя к решётке. — Я давно не был в Тридевятом королевстве и всех перезабыл уже.

— Это же я, Рэдвальд, — нетерпеливо сказал мужчина. — Ну, вспомнил?

Менестрель широко раскрыл глаза:

— Рэдвальд?

В памяти всплыл образ мальчишки-пажа, непременного соучастника всех шалостей юного принца, только Голденхарт отделывался темницей, а пажа непременно пороли для острастки. И то и другое, впрочем, мало помогало.

— Рэдвальд, — оживился Голденхарт, — вот же, приятель, как встретились… Значит, из пажей в стражники?

Рэдвальд с неудовольствием тряхнул амуницией:

— Что поделать! Но уж лучше с крысами в подземелье, чем с этим ведьмачьим отродьем в замке!

— О чём это ты? — насторожился Голденхарт.

— Да невеста твоя, Хельга! — с ненавистью сказал Рэдвальд и презрительно сплюнул в угол. — Охмурила всех в замке, они на неё не надышатся. Король, отец твой, тоже… А неужто никто не видит её породы?

— А ты видишь, получается? — поинтересовался менестрель.

— Да тут и слепой увидел бы! Натащила в замок всякую пакость: Вигласта этого, чернокнижника, придворным чародеем сделала, когда наш загнулся. А по мне так она нашего и уходила! — кипятясь, рассказывал Рэдвальд. — А чёрные рыцари? Королевская гвардия — одно название, они только принцессу и слушаются. А под латами пустота! Сам видел: наткнулся рыцарь на стену, шлем свалился, а головы-то и нет!

— Хм, — недоверчиво произнёс менестрель.

— Да и это побоку, главное-то проглядели! — понижая голос, сказал Рэдвальд. — Какая была, такой и осталась, а ведь десять с лишним лет минуло с тех пор, как ты с венчания сбежал, Голденхарт. Как есть ведьмачья порода! Женят тебя на ней, Голденхарт, и придёт конец всему Тридевятому королевству!

— Не женят, — хмуро возразил Голденхарт. — Взгляни на меня повнимательней. Я, может, и сам теперь… Вот только до Тридевятого королевства мне никакого дела нет, хоть в тартарары пусть провалится. Скажи лучше: ключ от темницы достать сможешь?

— Куда там, — покачал головой Рэдвальд, — рыцари его Хельге отнесли. Нипочём не достать.

— Хм, что ж… Тогда, как начнётся, ты, Рэдвальд, спрячься поглубже в подземелье, — посоветовал менестрель.