Санта–Барбара V. Книга 1 - [9]

Приложив трубку к груди, СиСи кивнул:

— Это они.

Немного поколебавшись, Локридж взял протянутую ему трубку:

— Алло.

В трубке раздался уже знакомый ему грубый мужской голос:

— Слушай, Локридж, — прохрипел преступник. — Я два раза повторять не собираюсь. Так что мотай на ус. Бери деньги и в полдень иди на причал Кэпвеллов один. И не вздумай чего‑нибудь эдакого выкинуть. Ты получишь жену только тогда, когда передашь нам деньги.

София увидела, как глаза Лайонелла переполнились тревогой и страхом. Однако, несмотря на это, он заявил в трубку:

— Нет, я не отдам их до тех пор, пока не буду уверен, что Августа находится в безопасности.

Преступники не собирались уступать:

— Локридж, если ты начнешь ставить какие‑нибудь условия, то ты вообще больше никогда не увидишь свою жену. Я не собираюсь с тобой пререкаться. Слушай меня и делай то, как я говорю. Сначала ты принесешь на причал Кэпвеллов деньги, а потом получишь жену и никак иначе.

Услышав в трубке короткие гудки, Локридж дернулся, как от удара током. Уныло опустив глаза, он положил трубку на рычаг телефонного аппарата и несколько мгновений подавленно молчал.

— Что они сказали? — озабоченно спросил СиСи. Лайонелл поморщился с таким видом, словно само упоминание о преступниках вызывало у него отчаянную головную боль.

— Они… они сказали… — судорожно сглатывая, произнес Локридж. — Что я должен принести деньги на ваш причал в полдень. Они пошлют туда человека и только после этого они освободят Августу.

СиСи резко рубанул воздух рукой:

— Отлично, я даже и мечтать не мог о том, что они поступят столь опрометчиво.

София перепуганно взглянула на него:

— О чем ты?

— Мы устроим на причале засаду и выследим, куда скрылся их сообщник, — уверенно заявил он.

Но Локридж тут же протестующе воскликнул:

— Это исключено!

СиСи нахмурился:

— Почему? Ведь это не представляет никакого труда. На своем причале я знаю каждую доску. Там совершенно спокойно может спрятаться наш человек и через десять минут, после того как ты передашь преступникам деньги, мы уже будем знать кто они и где скрываются, и что они сделают в этом случае.

— Нет, нет. Я слишком дорожу жизнью своей жены. А любой сбой в осуществлении их планов может привести к тому, что они начнут вымещать злобу на Августе. Я не могу согласиться на это.

СиСи вскипел.

— Не будь дураком, Лайонелл! Не вздумай отдавать деньги до тех пор, пока не увидишь Августу. Ведь они могут обмануть тебя и ты не увидишь ни ее ни денег, — позабыв о приличиях, вскричал он.

Однако это ни в чем не убедило Лайонелла. Он защищался, словно в последнем окопе:

— Ты же слышал, СиСи, — воскликнул он. — Я настаивал, а он сказал, что варианты недопустимы. Они не изменят условия.

СиСи понял, что глоткой Локриджа не возьмешь.

— Хорошо, Лайонелл, — немного успокоившись, сказал он. — Но я не пущу тебя на причал одного.

Локридж упрямо мотнул головой:

— Пустишь.

СиСи застонал и всплеснул руками.

— О Боже, Лайонелл! Неужели ты думаешь, что я тебя отпущу на причал одного с такими деньгами. Не смеши нас. Мы идем на причал вместе или ты не получишь деньги!

Локридж ошеломленно умолк и спустя несколько мгновений обреченным голосом протянул:

— Похоже, у меня нет выбора.

Ченнинг–старший удовлетворенно кивнул:

— Вот именно. Такие дела в одиночку не делают. Даже София подтвердит тебе это.

Она смущенно опустила глаза:

— СиСи, тебе конечно виднее, однако, я на твоем месте не стала бы так настаивать. Все‑таки, мне кажется, что в словах Лайонелла больше резона. Если ты не хочешь, чтобы Августа пострадала, тебе не стоит устраивать на пристани засаду. И вообще, пусть Лайонелл поступает так, как хочет. В конце концов Августа его супруга. Пусть даже и бывшая.

СиСи яростно сверкнул глазами:

— А деньги — мои! И не в прошлом, а в настоящем. И вообще, у нас остается мало времени — пора действовать. Пошли.

— Черт побери! — выругалась Джина. — Как я ненавижу эти костыли. Нельзя даже спокойно войти в ванную.

Едва развернувшись в малюсенькой комнатке, большую часть которой занимала чугунная ванна. Джина сняла с полки под зеркалом несколько коробочек с косметикой и, продолжая чертыхаться, вернулась в комнату. Кое‑как разобравшись с макияжем, она одела легкий летний костюм и в изнеможении растянулась на постели.

— Надеюсь, тюрьма научит тебя хорошим манерам, — вслух произнесла она, обращаясь мыслями к Сантане. — Ты будешь знать, как стрелять в других. Дура несчастная. А еще надеялась вернуть себе Брэндона. Кто тебе теперь поверит?

Тихий стук в дверь прервал ее размышления.

— Интересно, кто бы это мог быть? — пробормотала Джина, опираясь на костыли.

Доковыляв до двери, она настороженно спросила:

— Кто там?

Услышав голос племянницы, она успокоилась.

— Это я, тетя Джина. Открой, сказала Хейли. Джина мгновенно натянула на лицо радушную улыбку и распахнула дверь.

— А это ты, Хейли! — воскликнула она с выражением безграничной радости. — Проходи. Вот уж кого не ожидала увидеть, так это тебя.

Та скромно потупила взгляд:

— Здравствуйте, тетя Джина.

— Заходи, заходи, не стесняйся. Я уже думала, что ты забыла о моем существовании. Как занялась своими делами на радиостанции, так носа и не кажешь. Уж не забыла ли ты о том, что у тебя есть тетка?