Локридж вздохнул:
— Да, я тебя понимаю — под прицелом не очень‑то будешь думать о том, чтобы заметить какие‑то особые приметы. Может быть, мы сможем потом опознать его по голосу?
Джулия снова сокрушенно покачала головой:
— Нет, я даже голосом это назвать не могу, это был какой‑то монотонный шепот. Эти похитители продумали все, чтобы мы не могли напасть на их след. Мне очень жаль, но никаких особых примет я не запомнила.
Они шагали по сырой гальке туда, где в нескольких десятках метров от причала стоял автомобиль Джулии.
— Надеюсь, что они не причинили Августе никакого вреда, — сказал Локридж, — в конце концов мы отдали им эти несчастные два миллиона, и теперь у них нет повода для того, чтобы вымещать свою злобу на Августе. Джулия, ты, наверно, сильно перенервничала — давай, я сяду за руль.
Она на мгновение замешкалась:
— Да, наверно, ты прав. Говоря по–честному, у меня до сих пор дрожат руки. Когда похититель потребовал, чтобы я положила чемоданчик с деньгами на причал и придвинула его, руки у меня так дрожали от страха, что я боялась, как бы не уронить чемоданчик в воду.
Она обошла автомобиль и села в кресло рядом с водителем. Лайонелл уже собирался повернуть ключи в замке зажигания, когда они одновременно с Джулией услышали на заднем сидении какой‑то шум и мычание. Обернувшись, Локридж увидел в машине жену.
— Августа! — закричал он. — Любимая, ты здесь!
Она лежала на заднем сидении машины со связанными за спиной руками и с кляпом во рту. Глаза ее были полны невыразимого ужаса и боли. Локридж выскочил из машины и бросился к задней двери.
— Августа, ты в порядке? — освобождая ее от пут, спросил Лайонелл.
Джулия подбежала к Августе с другой стороны и вытащила ей изо рта кляп. Та сразу же шумно разрыдалась:
— О, Лайонелл! О, Джулия! Я уже и не надеялась вас увидеть!
— Слава Богу! — дрожащим голосом говорил Локридж. — Ты жива! Дай, я посмотрю на тебя! Они тебе ничего не сделали? Ты жива, слава Богу!
Он заключил Августу в свои объятия, позволяя ей вволю выплакаться. Как пи странно, Августа быстро осушила слезы и пришла в себя.
— Дорогие мои, как я рада вас видеть! — с искренней нежностью проговорила она. — Вы не представляете, как мне было плохо без вас! В какой‑то период я уже было подумала, что мне уже больше никогда не удастся вас встретить. Они пригрозили меня убить, я почти не сомневалась в том, что они исполнят свою угрозу.
— А когда это случилось? — испуганно произнес Лайонелл.
— Это было сегодня, — ответила Августа, — после полудня. Я услышала, как один из похитителей разговаривал со своим сообщником по телефону. Кажется, тот сказал ему, что не получил денег и что за ними была установлена слежка. Они ужасно разозлились, а их главарь приставил мне к голове пистолет и сказал, что, если они не получат деньги к вечеру, то они отправят по почте мой труп. Я ужасно перепугалась и едва не потеряла сознание.
Локридж успокаивающе обнимал ее за плечи и гладил по волосам:
— Дорогая, сколько же тебе пришлось пережить! Я очень боялся за тебя. Поверь, это произошло не по моей вине.
Она вытерла последние остатки слез:
— Ну, что ж мы сидим на этом пустынном пляже? Поедем куда‑нибудь.
Локридж засуетился:
— Да–да, ты, конечно, права. Нам нужно отправиться к СиСи Кэпвеллу. Они наверняка ждут нас.
Августа недоуменно посмотрела на мужа:
— А почему именно к Кэпвеллу?
Он как‑то виновато развел руками:
— Потому, что СиСи дал мне миллион на твое освобождение. Если бы не он, я даже и не знаю, что бы я делал.
Августа почему‑то развеселилась:
— Вот как? Это действительно очень благородно с его стороны! Ну, что ж, поехали к Кэпвеллам!
Джулия недоуменно посмотрела на сестру:
— А почему ты улыбаешься?
Августа махнула рукой:
— Это нервное. Я все еще никак не могу привыкнуть к тому, что вам удалось освободить меня. Не обращай внимания. Джулия, сейчас это пройдет и я постараюсь взять себя в руки.
Локридж, наконец, пересел за руль автомобиля, и машина быстро помчалась к дому Кэпвеллов.
Те несколько минут, которые заняла дорога, Джулия возбужденно рассказывала Августе о том, как они полдня разыскивали деньги для того, чтобы собрать требуемую похитителями сумму, о том, как никто не мог выручить Лайонелла, и о том, как, наконец, на помощь ему пришел СиСи. Локриджу поскорее хотелось услышать рассказ жены о времени, проведенном в заточении, но Джулия тараторила так, что ему не удавалось вставить ни слова.
Лишь остановившись у дома Кэпвеллов, Лайонелл смог спросить:
— Они не причинили тебе вреда?
Августа как‑то неопределенно пожала плечами:
— Ну, если не считать того, что я ужасно перепугалась и целые сутки ничего не ела, все остальное, в общем, нормально.
У порога их встретили СиСи и София. Они выглядели такими возбужденными, словно речь шла не об освобождении жены злейшего врага Кэпвелла–старшего, а о ком‑то из семьи Кэпвеллов.
— Августа! — радостно воскликнула София, заключая ее в свои объятия. — Я так рада!
СиСи по своему обыкновению был настроен гораздо более критично — внимательно осмотрев Августу с головы до ног, он вместо приветствия сказал:
— Надо заметить, что после двух дней пребывания в плену ты выглядишь замечательно.
