Самый счастливый развод - [5]

А что еще можно ожидать после тех последних слов, сказанных им в Фаррехеде, когда он решил, что жена ему изменяет?

— Это не я устраиваю сцену, Одир, а ты. Еще раз спрашиваю, куда ты меня ведешь? — Она повысила голос.

— Туда, где мы сможем поговорить. Ты ведь этого хочешь, так?

— Я хочу, чтобы…

Он развернул Элоизу лицом к себе и наклонился к ней с улыбкой, которая со стороны могла показаться счастливой улыбкой любящего супруга. Губы Одира приблизились к уху Элоизы мучительно близко, и он прошептал, отделяя каждое слово паузой:

— Больше. Не. Говори. Этого. Никогда.

Элоиза почувствовала на своей коже тепло его дыхания, от чего ее сердце забилось быстрее. Ее тело словно не обратило внимания на словесную угрозу.

Одир снова развернул жену и подтолкнул в направлении лифта. Элоиза шагнула в отделанную зеркалами кабину. Раз Одир хочет поговорить, пусть так и будет, если этот разговор вернет ей свободу.

Только сейчас Элоиза осознала, что впервые находится наедине с мужем с их брачной ночи, и вспомнила, как он ушел от нее — бросил одну, в подвенечном платье, которое невозможно было снять без посторонней помощи… Стоя сейчас рядом с Одиром, Элоиза смотрела на их отражение в зеркале кабины, внимательно разглядывая красивое лицо мужа, отмечая произошедшие за полгода изменения: ниточки седины, появившиеся в густых темных волосах на висках, тонкие морщинки вокруг глаз, закрытых сейчас. Скулы Одира запали, обозначились четче, отчего его черты казались еще более властным. Запах его одеколона наполнял воздух, окутывая Элоизу.

Она ожидала, что Одир впадет в гнев, даже в ярость, но и подумать не могла, что от него будет исходить такое холодное безразличие.

— Одир… — начала она.

— Помолчи пока, — оборвал он ее, даже не открывая глаз.

От этих слов весь тщательно сдерживаемый гнев Элоизы вырвался наружу.

— Нет, ты меня выслушаешь!..

Но она не успела договорить, потому что лифт остановился и Одир вышел в дверь, предупредительно открытую охранником. Элоиза последовала за мужем, испытывая одновременно неуверенность и ненависть из-за того, что муж ведет себя так, словно она пустое место.

Войдя в его апартаменты в пентхаусе, она застыла от изумления: за огромными, от пола до потолка, окнами мерцали огни Лондона, напоминая блестки, раскиданные по одеялу из черного шелка. Внезапно Элоиза ощутила ностальгию, хотя она не бывала в Лондоне с тех пор, как окончила университет и отправилась в Фаррехед.

Одир стоял на расстоянии двух футов от нее, но отражение в стекле искажало расстояние между ними, и казалось, что супруги стоят бок о бок. Одир, войдя в комнату, не включил свет, и поэтому их окутывала тень.

Да, они никогда не спали вместе, они не разговаривали полгода, но Элоиза знала своего мужа и понимала, что нельзя на него давить. Однако отступить она не могла. От нее потребовалось все ее мужество, чтобы приехать сегодня сюда и в последний раз посмотреть в лицо Одиру.

— Я хочу развестись.

— Что, вот так сразу к делу? Не хочешь для начала немного поболтать?

— Желаешь светской беседы? Ладно. Здравствуй, муж! Как прошел твой день? — с нарочитой сладостью в голосе произнесла Элоиза.

— Вообще-то неплохо. А как твой?

— Точно так же. Мне пришлось проехать пол Европы, потому что ты вызвал меня сюда бог знает по какой причине.

— Я видел разные твои личины, Элоиза. Ты притворялась милой и невинной, холодной и безразличной, но, думаю, праведное негодование подходит тебе лучше всего.

«Он никогда не видел меня настоящую, — внезапно осознала Элоиза. — Наверное, это было и не нужно Одиру после того, как он надел мне обручальное кольцо на палец».

Она тяжело вздохнула, понимая, что разговор заходит не туда.

— Одир, прошу тебя! Я хочу развода!

— Боюсь, это не соответствует моим планам.

— А я боюсь, что твои планы для меня больше не имеют никакого значения. Я построила собственную жизнь в Швейцарии — жизнь, в которой тебя нет. Я изменилась. Я уже не та женщина, на которой ты женился.

Глаза Одира сузились. Вот, значит, как! Шесть месяцев назад Элоиза не посмела бы ему возражать.

— М-м-м, — пробормотал он. — Возможно, ты и в самом деле стала другой.

Одир окинул надменным взглядом стройную фигуру Элоизы. За последние шесть месяцев жена сильно похудела. И он еще не понял, нравится это ему или нет. Он медленно, неторопливо обвел глазами ее ноги, бедра, грудь, лицо. Щеки Элоизы вспыхнули румянцем. Это не ускользнуло от глаз Одира и мгновенно разожгло в его крови огонь. Принц мысленно обругал свое тело за такую предательскую реакцию и подумал, что она послужит ему хорошим напоминанием о том, что надо всегда оставаться настороже, если имеешь дело с Элоизой.

— Если бы ты больше обращал на меня внимания, пока я была рядом, возможно, мы не оказались бы сейчас в такой ситуации.

Удар попал в цель. Одир обещал себе, что никогда не станет потворствовать слабости, которую испытывает к своей жене. Разве безумная любовь его отца к своей супруге не поставила страну на край гибели? Одир и сам чуть не превратился в такого же безвольного раба из-за невероятно сильного влечения к Элоизе.

— Даже не смей обвинять меня! Да, я не согрел твою постель, но это сделал кое-кто другой…