Самый длинный выходной - [23]

Она влетела в коттедж, посадила Гей у камина, схватила полотенце и начала с яростью вытирать ее, надеясь, что ее растерянность пройдет.

Джоэль последовал за ней в коттедж. Она услышала, как дверь за ним закрылась, и почувствовала, что он подошел к ней. Он ничего не говорил, и, наконец, Эйлин осмелилась поднять глаза и встретиться с ним взглядом. Он смотрел на свою дочь, и глаза его потемнели, что случалось всегда, когда он был глубоко тронут.

— Так это… — произнес он наконец.

— Да, это Гей.

— Гей, — повторил он, удивляясь. — Гей! — Он взял полотенце из рук Эйлин и обмотал вокруг ребенка.

— Гей, — сказал он. — Меня зовут Джоэль.

— Джо, — повторила Гей.

— Хорошо, для тебя Джо. Давай я сниму с тебя все мокрое. Что случилось? — спросил он у Эйлин.

— Мы обе промокли, — коротко ответила Эйлин, не желая вдаваться в объяснения. Когда она впервые увидела их вдвоем, у нее появилось особенное чувство. Она выскочила из комнаты, чтобы подыскать смену белья для Гей, а потом остановилась в дверях и смотрела, как Джоэль уверенно снимает с Гей белье и носочки и заменяет их сухими с той же уверенностью.

Гей с важным видом смотрела на отца.

— Хочу сока, — сказала она. — Гей хочет сока.

— На каком языке она разговаривает?

— На чешском. А тебе, я думаю, немного кофе тоже не повредит.

— Может быть, ты сначала переоденешься? — нежно спросил он.

Вместо ответа Эйлин взяла чашку Гей и наполнила ее апельсиновым соком. Затем она налила в кастрюлю молока и поставила ее на огонь.

— Ты тогда посмотри за молоком.

— Конечно.

В спальне Эйлин с остервенением вытерла волосы. О, как бы ей хотелось, чтобы Джоэль не появлялся в доме. Он все еще обладал властью над ней, а Эйлин этого не хотела. Зачем она согласилась на его смехотворное предложение? Частично из чувства долга — ведь, несмотря ни на что, Джоэль был отцом Гей, а частично из любопытства — кто может устоять против желания снова увидеть бывшего любовника? Но большей частью из чувства мести — чтобы Джоэль мог увидеть спокойную, счастливую мать и дитя и понять, что он здесь не нужен. Он однажды отверг их, а на этот раз она отвергает его.

Беда заключалась в том, что она учла в своих расчетах все за исключением своих собственных чувств, а они как раз и вышли из-под ее контроля. И она не была больше единственной все решающей силой в данной ситуации. Со всей неизбежностью она, Джоэль и Гей — все вместе оказались вовлечены в сложный треугольник взаимоотношений.

Она переоделась в черный свитер и зачесала мокрые волосы со лба назад, решив обойтись без косметики, чтобы показать Джоэлю свое полное равнодушие к его присутствию. Глядя на свое отражение в зеркале — черный свитер, зачесанные назад волосы она вспомнила первый свой вечер с Джоэлем, когда он назвал ее светящимся ангелом и поцеловал в саду. Она силой отогнала от себя воспоминание и торопливо возвратилась на кухню.

К досаде Эйлин, ее деланное равнодушие как нельзя более подходило к равнодушию Джоэля. Сначала он пытался разговаривать с ней, описывал, как добирался до коттеджа, и бранил погоду, но Эйлин отвечала настолько односложно, что он вскоре оставил всякие усилия и сосредоточился на дочери. И все же Эйлин замечала, как украдкой Джоэль поглядывает на нее. Когда она поднимала глаза, то встречалась с его пристальным взглядом и понимала, что рано или поздно Гей придется уложить спать, и тогда разговор между ними окажется неизбежным.

Словно нарочно, нарушая спланированный сценарий, Гей с первых минут отнеслась к Джоэлю с обожанием и совершенно игнорировала свою мать. Хотела ли Эйлин переменить ей одежду, намазать маслом хлеб во время чая или вытереть ей нос, Гей отвечала с безумным упорством:

— Это сделает Джо.

И Джо делал.

Он отвел ее на ферму за молоком, и, естественно, на этот раз коровки не были в кроватках; напротив, Гей наблюдала за тем, как их подоили, и даже погладила теленка.

Джоэль пел Гей песни, рассказывал сказки, рисовал ей картинки и скакал с нею на плечах, как лошадка, по комнате. Эйлин кипела от ревности и чувства несправедливости.

В шесть часов она принесла пижаму Гей, чтобы согреть ее у камина, и стала наполнять ванну.

— Пора мыться, — сказала она.

— Не хочу, — автоматически ответила Гей.

— Пойдем, милая, — сказала Эйлин спокойным и твердым тоном.

Гей хитро посмотрела на отца — они сидели вместе на полу и строили башни из кубиков, которые Гей крушила с воплями удовлетворения — и сказала голосом, нетерпящим возражений:

— Это сделает Джо.

— Джо устал, — резко сказала Эйлин.

— Это сделает Джо! — закричала Гей.

— Конечно, сделаю, — ответил Джоэль, вставая.

Эйлин стояла, как перед судом Соломона, готовая разорвать своего ребенка пополам. Это было совершенно абсурдно. Конечно, любой ребенок предпочтет нового человека надоевшей маме. Все маленькие девочки флиртуют со своими отцами. Но чувствовала ли Гей, что Джоэль ее отец?

Эйлин вручила ему большое полотенце и произнесла с нарочитым спокойствием:

— О'кей. Она в твоем распоряжении.

Эйлин прилегла с книжкой на софе, делая вид, что читает, но краем глаза наблюдая за тем, что будет происходить. Она питала грешную надежду, что Гей сейчас устроит сцену и ляжет на пол, лягаясь и плача.