Самый длинный век - [8]

– Теперь – лезь воду, берись руками за борт лодки, и толкай её, не прикасаясь к дну. Приметил, как я ногами грёб? Вот такое движение и делай. Видел, наверное, как лягушка плавает, вот ею и притворяйся, чтобы водяной принял тебя за неё.

У кормы полувытащенного на берег челна глубины нет и по пояс. Это, как я понял, у местных жителей особого страха не вызывает – умеют они брод преодолевать. Однако, когда тело нашего старейшины погрузилось в воду полностью, то есть он лёг горизонтально и ноги его подвсплыли, вот тут пальцы и побелели – так он ухватился за пирогу. Это рефлекторная реакция непривычного человека на потерю контакта с дном.

На адаптацию ушло не меньше минуты, а потом, вижу, отпустило мужика. Ногами зашевелил, принялся изображать толчки. Оно, может, и не сразу, но получаться вскоре стало. Даже лодка начала чуток раскачиваться.

– Хорошо, Быг. Теперь вдыхай, макай лицо в воду. Там делай выдох, чтобы булькало, а после выставляй над поверхностью рот и нос, и снова вдыхай.

Вот и второй психологический барьер – боязнь погрузить дыхательные отверстия в иную, чем воздух, среду. Собственно, не сломав его, плавать не сможешь.

Быг, видно сразу, мужчина вполне самостоятельный. Справился он с этой задачей. Я ему, на верхосыточку, даже дополнительный "бонус" предоставил. Велел дыхнуть водички носом, а потом подождал, пока он отперхает. Это при плавании нередко случается, надо, чтобы человек был заранее готов к подобному происшествию. Тоже, знаете ли, впечатления ошеломляющие, если спервоначалу. Ну а потом он переплыл речку. Это метров десять, не меньше, так что не спешите смеяться над новичком.

Дело в том, что у меня и дети все мною обучены плавать, и внуки. Чуток бы задержался в той жизни – правнуков бы наставил. Может быть, с берега, но это, при моём-то опыте, не так уж сложно. Собственно, основная идея – вытеснить страх пониманием того, как надо поступать. Это положение не только плавания касается. Подобная методика применяется даже для обучения солдат поведению в бою – не биться в истерике от страха, а выполнять боевую задачу хорошо отработанным способом… ну, перебежками, там, окапыванием, прицельной стрельбой. Да хоть отступлением, прикрывая друг друга. С барсуком ведь у меня сходно получилось. Уверен, вздумай я тогда вопить и убегать – как минимум был бы покусан. Это я абстрагируюсь от того, что папа меня страховал – я ведь не знал об этом.

Через час все три взрослых мужчины нашего стойбища плавали. Спорить с Быгом не решился никто. Я бы тоже не стал – шибко он крепкий. А, если верить литературным источникам, вожди каменного века – народ крутого нрава – чуть что не по ним – сразу в тыкву отвешивают.

Вечером за ужином, они толковали о каком-то Улхе, это имя, как я понял. И еще про уважение к нему, и про то, что слова этого человека и поведение духов – это не одно и то же. Во всяком случае, мне показалось, что именно эту крамольную по здешним реалиям мысль втолковывает старейшина своим братьям. Возникло подозрение, что наше маленькое стойбище откололось от большого из-за конфликта дяди Быга с тамошним шаманом.

***

Услышанный разговор навёл меня на мысль, что не всё так просто в этом мире, как показалось мне поначалу. Есть уже и некое общество, и сложившиеся в нём отношения А я, сдуру, дважды подставился не по-детски. Во-первых, шибко энергично заговорил. Ну и научил соплеменников тому, чего никак не мог знать или уметь. Хотя, если покопаться в памяти, были и другие косяки. Зато с молочной частью рациона развели меня, как последнего засранца. Ух, как мне не хватает мамкиной титьки! Это я ведь только внутри большой, а оболочка-то у меня совсем маленькая.

– Быг! – это я как раз к старейшине обращаюсь. – Тут, такое дело! Понимаешь, не нужно бы посторонним рассказывать про то, что я умею плавать. И про вас, тоже. Не любят люди того, к чему не привыкли. Как бы беды не случилось от чужой злобы или зависти.

Наша землянка как раз устраивается на ложах, собираясь отойти ко сну. А тут все разом замерли, ожидая ответа. И мне стало не по себе. Вот же, старый хрен! Знаю ведь, что никто не любит непрошеных советов. А уж когда сущая сопля с ними суётся – тут любой взрослый, если не рассмеётся, так звиздюделей навешает.

Несколько звуков, выражающих согласие, звучат с разных сторон, а мамины руки обхватывают меня и притискивают к груди. К той, в которой уже нет ни капли молока.

Глава 3 Худые горшки

На этот раз в поездку взяли пятилетнего Кита и меня. Сказали – недалеко и ненадолго. Погрузили в лодку пару солидных свёртков, и отчалили. Кстати, старейшина на этот раз остался дома, только наши отцы отправлялись в путь. К соседям, но не в гости, а по делам.

Недалеко – это – три дня ходу по воде. Мужчины гребли однолопастными вёслами каждый со своего борта, и челнок наш вполне бодро бежал. Вскоре мы попали в озеро, которое пересекли, завернули в широкую протоку, ну а там уже и вовсе рядом оказалось. Два ночлега, проведённых в дороге были для нас с Китом наполнены хозяйственными хлопотами: Дрова, костёр, ужин – всё это выпало на нашу долю, как и ночное бдение у костра. Тут, вдали от дома никакой беззаботности позволить себе нельзя – вокруг дикие места с дикими зверями. Так что мужчины, намахавшиеся за день, грозно храпели, а мы подкидывали в пламя сучья и пытались сквозь заливистые рулады отцов расслышать, не хрустнет ли ветка под лапой подкрадывающегося зверя.