Самый большой подонок - [4]

– Но, Шеф! – начал было Эдуард, но старикан не позволил белохалатному коновалу сформулировать вопрос, а многообещающим тоном предложил:

– Смотрите второй снимок!

Второе фото я разглядывал значительно дольше первого. Изображённый на нём человек не был привязан к заметному ориентиру, и я поначалу не мог понять, где именно заснят Разгребателями испуганный трёх– или четырёхлетний мальчик, тоже абсолютно голенький, как и груднячок на первом снимке. Лишь спустя полминуты сообразил, что наблюдаю окрестности кладбища «кукол», некогда устроенного дёртиками близ тренировочного городка. В отличие от меня, Лаврентьев там не бывал, вид этой местности ничего ему не говорил и не вызывал никаких ассоциаций. Поэтому он машинально проговорил:

– Опять мальчик…

– А ты бы хотел увидеть девочку? – подначил Лаврентьева Шеф, отыгрываясь за наши с Эдуардом шуточки.

– Ну почему, некоторые предпочитают как раз мальчиков, – с пресным видом пожал плечами Эдуард.

– Тогда для тех, кто любит мальчиков, – хмыкнул Шеф, передавая нам следующие фотографии. – Ягодицы крупно.

Действительно, на снимках были запечатлены пухленькие попки обоих малышей. На левой ягодице у каждого чётко просматривался маленький чёрный кружок. Незнакомые буквицы и странные значки, идущие по его периметру, придавали загадочным нашлёпкам сходство с нашими земными печатями или почтовыми штемпелями.

– Похоже на печать, – причмокнув языком, глубокомысленно изрёк Лаврентьев.

– Мальчик постарше что-нибудь рассказал? – с надеждой спросил я.

Шеф отрицательно покачал головой.

– Он ничего не помнит. Да и что может рассказать трёхлетний карапуз? Вдобавок малыш тяжело заболел и в данный момент находится там, где ему должно стать лучше. Во всяком случае, я очень надеюсь на это.

– А мне нельзя там побывать? – быстро спросил Лаврентьев.

– Ты что, забылся? – иронически осведомился Шеф. – Не только побывать – говорить об этом ты будешь только в тех специально оборудованных местах, где стены имеют минимум ушей.

– Ах, всё-таки имеют! – осклабился Эдуард.

– Я понимаю, что твои волосатые лапы практикующего врача чешутся от нетерпения прикоснуться к этим девственным попкам, – проговорил Шеф покровительственно. – Но пока мы не поймём, с чем и с кем имеем дело в Сумеречной Зоне, нам придётся продолжать играть в секретность, причём играть беспроигрышно.

– Ясно, – сказал Эдуард серьёзно.

– Поехали дальше, – продолжал Шеф. – По моему разумению, на территории кладбища «кукол» находится створ третьего тоннеля. Это всего в сотне-другой метров от забора тренировочного городка.

– Почему вы думаете, что мальчики – это подвергшиеся влиянию временных аномалий дёртики? – спросил Лаврентьев.

– Потому что в промежутке между нашими посещениями Сумеречной Зоны там могли находиться только дёртики, – пояснил Шеф. – Когда в Зону пришли Разгребатели, на старой базе ими были обнаружены вернувшиеся туда боевики дёртиков из недобитых. Завязался бой, было много невосполнимых потерь с обеих сторон. Большинству дёртиков удалось унести ноги. А когда пыль улеглась, Разгребатели наткнулись на вот этих мальчиков.

– А не мог кто-нибудь переместить малышей обычным путем? – не унимался Лаврентьев. – Я имею в виду, в пределах планеты, в пределах Сумеречной Зоны?

– А я имею в виду, чтобы запутать нас, – добавил я.

– Мог, парни, мог, – сказал Шеф ласково. – Но давайте рассчитывать на худшее. Благодушие всегда выходило нам боком.

Мы с Эдуардом промолчали, а Шеф шумно заёрзал на неудобном кресле. На его лице отразилось страдание, вызванное как большими проблемами в деле обеспечения безопасности, так и мелкими проблемами с собственной кабинетной задницей.

– Никто не может поручиться, что среди нас уже не разгуливают посланцы иных миров, – промокнув носовым платком взопревший лоб, сказал как пожаловался озабоченный Шеф. Он убрал платок в карман. – Утечка информации недопустима. Вот поэтому мы по просьбе высокого начальства и сидим в этом душном склепе с повышенной влажностью.

– Мы сидим здесь не по просьбе начальства, – возразил Эдуард.

– Да? – иронически улыбнулся Шеф. – А по чьей?

– Мы сидим здесь по приказу начальства, – пояснил Лаврентьев, делая ударение на слове «приказ».

– Да, по приказу! – сказал Шеф сварливо. – Мы потеряли бдительность, вообще слегка подразболтались. А кое-кто и не слегка. – Он многозначительно воздел к потолку указательный палец. – Наша Контора погрязла в кумовстве, панибратстве и круговой поруке. Ты, Эдуард, как врач и в некотором роде психолог должен знать, что там, где начинают преобладать неформальные отношения, дело вскоре гибнет. К приказам мы уже давно относимся наплевательски. Мы зажирели. – Шеф с подозрением поочередно оглядел каждого из нас, как бы отыскивая эти самые признаки ожирения. – В общем, лучше перебдеть, чем недобдеть.

– В общем, ждёт меня дальняя дорога в Сумеречную Зону, – сказал я.

– Конспирация прежде всего, – произнёс Шеф наставительно, собираясь развить поистине неисчерпаемую тему.

Внезапно его лицо исказила гримаса ужаса и отвращения.

Мы с Лаврентьевым не на шутку перепугались. Старикан слишком много курил, а кто курит, тот умирает вне очереди.