Самый богатый пещерный человек - [9]
— Поставь диагноз одной женщине. Скажи, что с ней.
Я попросил Лауру назвать ее имя и адрес. Мне потребовалось всего несколько минут, чтобы достичь состояния самогипноза, которое наши учителя называли «альфа–ритм»[1] Перед моим мысленным взором предстала женщина, и я описал ее. «Вижу женщину лет сорока пяти. Она среднего телосложения, носит очки, у нее темные волосы».
— Просто невероятно! Это же моя мама! — ахнула Лаура.
Я стал исследовать тело женщины, чтобы установить заболевание, и дойдя до половых органов, заметил, что не все в порядке.
— Твоя мама бесплодна, — объявил я. — Она не может иметь детей.
Лаура открыла рот от удивления.
— Как ты узнал? Как ты смог определить? Я никогда никому не говорила, что меня удочерили, потому что моя мама не смогла забеременеть! Ты можешь ей помочь?
— Попробую.
Я углубился в подсознание, хотя нам советовали воздерживаться от этого, чтобы не терять контроля, а потом каким–то образом сделал ей экстрасенсорную операцию. Мне до сих пор неизвестны результаты, но если бы я тогда знал о подобных действиях то, что знаю сейчас, я бы испугался.
У меня появился новый друг — парень по имени Эван Оуэнс. Он был довольно незаурядным: всего лишь в тринадцать лет его IQ (коэффициент умственного развития) равнялся 165. Родители отправили его в Пайнхиндж, надеясь, что там найдется что–нибудь достойное внимания гения, но Эвана почти ничего не интересовало. Он, как и все, любил выпивать и курить марихуану.
Некоторые умные ребята, которых я знал, были занудами, чего никак не скажешь об Эване. Он постоянно смешил нас остроумными шутками. И выглядел он забавно. Его прическа называлась «Афро». Волосы длиной около тридцати сантиметров торчали во все стороны, и голова напоминала огромный одуванчик. По утрам Эван выглядел очень странно, поскольку волосы были примяты с той стороны, на которой он спал.
— Давай поедем в город и купим пару упаковок пива, — предложил однажды Эван. — А то здесь слишком скучно.
— Мне нравится эта идея, — ответил я. У меня были водительские права штата Флорида. В них я поменял год рождения с 1957 на 1952, став таким образом достаточно взрослым, чтобы «на законных основаниях» покупать спиртные напитки.
Почтенные, набожные жители Уотерфорда, старомодного городка в штате Мэн, на учащихся Пайнхинджа смотрели с отвращением, и тому были веские основания. Подростки ходили в старой рваной одежде, с длинными грязными волосами. Их поведение было ничуть не лучше внешнего вида, а порой становилось просто оскорбительным: непристойности, вульгарный язык, пропаганда коммунизма и продажа наркотиков детям.
Делая покупки в магазине, я заметил, что какой–то мужчина внимательно разглядывает нас. На нем был камуфляжный костюм и охотничья шапка. У меня внутри все похолодело от страха — этот безумный, исполненный ярости взгляд мне был знаком еще с того времени, которое я провел на улицах Нью–Йорка. Когда мужчина вышел вслед за нами, я окончательно убедился, что он замышляет что–то недоброе.
Он сел в свой пикап, и, мельком взглянув на его заднее окно, я заметил подставку с ружьем и винтовкой. Эван тоже увидел оружие.
Когда мы прошли по дороге метров четыреста, мужчина завел мотор и стал медленно ехать за нами. Было несложно догадаться, что у него на уме. Он собирался дождаться, когда мы, пара хиппи, пересечем черту города и углубимся в лес, а потом подстрелить нас. Никто бы ничего и не заметил, и даже если бы нас нашли, кому какое дело.
Мы с Эваном по очереди оглядывались назад, стараясь сохранять спокойствие. Вдруг Эван выдохнул:
— Даг! Он остановил машину и достает ружье!
— Сматываемся!
Мы бросились с дороги в лес и побежали, продираясь сквозь колючие заросли вереска. Ветки деревьев хлестали нас по лицу. В кровь выделилось столько адреналина, что Эван и я не бежали, а почти летели. Вскоре преследователь остался далеко позади. Мы, почувствовав себя на безопасном расстоянии, нырнули в кусты и замерли, пытаясь затаить дыхание. Кровь стучала у нас в ушах, а в груди чувствовалась боль.
Неожиданно совсем рядом послышались тяжелые шаги. Мужчина остановился, подождал нашего появления, а затем стал стрелять по кустам, пытаясь заставить нас выйти из укрытия. Выстрелы были такими громкими, что листья осыпались от этих звуков. Одна из пуль просвистела прямо над нашими головами и ударила в дерево позади нас. Через несколько минут мы услышали удаляющиеся шаги.
Целую вечность мы лежали на земле. Потом послышался шорох бумажного пакета. Я испуганно посмотрел на Эвана и увидел, что он, стараясь как можно меньше шуметь, достает из пакета банки с пивом.
— Что ты делаешь? — прошептал я, не веря своим глазам. «Возможно, его творческие способности подсказали ему какой–то отвлекающий маневр», — подумал я. Но он просто стал открывать банку. Пиво очень вспенилось, потому что мы сильно трясли его, когда бежали. Эван поднес банку к губам и сделал большой глоток.
— Уж если умирать, так пьяным, — тихо ответил мой приятель.
Жадно выпив вторую банку пива, он встал и начал выглядывать из–за кустов.
— Ушел! — громко прошептал Эван. Я осторожно поднялся, и мы стали на цыпочках пробираться к дороге, оглядываясь по сторонам в поисках укрытия на тот случай, если наш преследователь снова появится.
Может показаться удивительным, что и сегодня Десять Заповедей все ещё порождают множество споров. В ноябре 2003 года президент Высшей Судебной Палаты штата Алабама проигнорировал решение Федеральной Палаты убрать из ротонды Государственной Судебной палаты гранитный памятник Десяти Заповедям, который весит 2,5 тонны. Порождённые дебаты привлекли внимание всей американской нации и не только.Эти споры стали отправным пунктом и для книги «Десять Заповедей под ударом». В её содержании вы откроете, что каждая заповедь является одним из камней фундамента общества, имеющего исключительно важное значение в нашей ежедневной жизни.
В Марии Магдалине проявились три достойные уважения черты: великая любовь, непоколебимая вера и настоящая преданность. Многие из нас никогда не станут столь мудрыми и богатыми, как Соломон, или столь же красивыми, как Вирсавия, но если мы позволим Марии преподать нам урок, то сможем очиститься и обновиться. Мы сможем подняться над своими слабостями и стать обладателями ее потрясающей любви и преданности, чтобы служить Иисусу здесь и на протяжении всей вечности.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.