Самые синие глаза - [43]

Он так и не смирился с ее уходом. Она была ответом на его невысказанный вопрос: где жизнь, что противостоит подступающему небытию? Велма хотела спасти его от небытия, которое он узнал под отцовским ремнем. Но он отказал ей с таким упорством, что она была вынуждена сбежать от неминуемой скуки, порожденной столь утонченной жизнью.

Юный Элайя был спасен от видимого разрушения жесткой рукой отца, напомнившего о положении его семьи и сомнительной репутации Велмы. Затем, с большим напором, чем прежде, отец стал навязывать ему учебу, и, наконец, он решил связать свою жизнь с церковью. Когда ему сказали, что у него нет призвания, он покинул остров, отправившись в Америку изучать многообещающую область психиатрии. Но этот предмет требовал слишком много искренности, слишком много противоборств и предлагал слишком мало для поддержки слабеющего эго. Сперва он перешел на социологию, потом на медицину. Такое разностороннее образование продолжалось шесть лет, и в конце концов отец отказался поддерживать его до тех пор, пока он не «найдет» себя. Не зная, где искать, Элайя оказался предоставлен самому себе и обнаружил лишь то, что не способен заработать денег. Он начал тонуть в быстро истрепавшейся родовитости, перебиваясь случайными заработками на чиновничьих должностях, доступных для черных, где с благородной кровью не считались: в Чикаго он работал клерком за конторкой в отеле для цветных, страховым агентом, коммивояжером косметической фирмы, обеспечивающей черных. В конце концов, в 1931 году он осел в городке Лорейн, представившись священником и внушив уважение тем, как говорил по-английски. Женщины в городе быстро распознали в нем холостяка и не понимали, почему он им отказывает, решив, что он скорее сверхъестественен, нежели неестественен.

Поняв их отношение, он быстро приспособился, приняв кличку (поп Мыльная Голова) и ту роль, которой его наделили. Он снял заднюю комнату у чрезвычайно религиозной женщины по имени Берта Риз. Она была опрятной, тихой и почти глухой. Жилье оказалось идеальным, если бы не одно «но». У Берты Риз был старый пес, смирный и глухой, как она, но не такой чистый. Большую часть времени он дремал на заднем крыльце, у входа в комнату Элайи. Пес был слишком стар, чтобы как-то его использовать, а у Берты Роз не было ни сил, ни ума, чтобы правильно о нем заботиться. Она кормила, поила его и на этом успокаивалась. У пса была чесотка, из его измученных глаз все время текла зеленоватая жидкость, вокруг которой собирались мухи и мошкара. Мыльная Голова чувствовал отвращение к Бобу и хотел, чтобы тот поскорее умер. Он считал свое желание гуманным, объясняя себе, что не может выносить чужих страданий. Ему не приходило в голову, что на самом деле он беспокоился о своем собственном состоянии, потому что пес смог приспособиться к своей бренности и старости. В конце концов, Мыльная Голова сам решил положить конец страданиям животного и купил яд. Лишь страх того, что ему нужно будет подойти к собаке, останавливал Мыльную Голову от завершения своей миссии. Он ждал ярости или ослепляющего отвращения, которое могло бы вдохновить его на этот поступок.

Живя среди своих вещей, каждое утро возвращаясь из сна без сновидений, он давал советы тем, кому они были нужны.

Его бизнесом было отчаяние. Люди приходили к нему в отчаянии, шептали в отчаянии, плакали и умоляли. И советы его тоже были отчаянием.

По одному они находили дорогу к его дверям, завернутые в саван гнева, тоски, гордости, мести, одиночества, страдания, разочарования и голода. Они просили самого простого: любви, здоровья и денег. Чтобы он полюбил меня. Скажите, что означает мой сон. Помогите мне избавиться от этой женщины. Заставьте мою мать отдать мне одежду. Сделайте так, чтобы моя левая рука перестала дрожать. Уберите из печки призрак моего ребенка. Разрешите такую-то проблему. Все эти просьбы он адресовал себе. Его задачей было сделать то, о чем они просили, а не вести разговоры, что просьба нечестна, зла или безнадежна.

Он вполне спокойно жил среди своих вещей, не допуская никаких сожалений, редко и случайно встречаясь с девочками, которых мог уговорить себя потешить. Конечно, он чувствовал, что в жизни его, как и во всех других, есть что-то неправильное, но оставлял эту проблему там, где она родилась — у ног Создателя. Он верил, что поскольку разложение, зло, разврат и беспорядок были повсюду, то они заложены в природе вещей. Зло существовало, потому что его создал Бог. Он, Бог, сделал непростительную небрежность в делопроизводстве, создав несовершенную Вселенную. Теологи относили существование разложения к стимулу, с помощью которого люди стремятся к победе, проходят проверку и затем побеждают. Триумф космической стройности. Но эта стройность, стройность Данте, заключалась в упорядоченном разделении на части и уровни самых разнообразных видов зла и гниения. В жизни так не было. Самые красивые женщины сидели за туалетными столиками, а самые уродливые имели чистые и непорочные желания. Бог сделал плохую работу, и Мыльная Голова подозревал, что сам он мог бы сделать лучше. Очень жаль, что Господь не спросил у него совета.