Самые интересные люди, казусы и факты всемирной истории - [21]

Шрифт
Интервал

Терроризм под религиозными лозунгами — оскорбление самой идеи бога.

Пленных не брать

Зачем дифференцировать наказания

Приказ «Пленных не брать!» неизменно рассматривается как свидетельство наивысшей возможной степени ожесточения командира — да и самих бойцов: далеко не всякому под силу обрушить удар на руки, поднятые в общепонятном жесте безнадёжной сдачи на милость победителя. Но военная теория осуждает сие крайнее деяние не только за выход из рамок, сформированных тысячелетиями развития цивилизации (с тех самых пор, как производительность труда выросла настолько, что человек смог кормить не только себя самого, и стало выгодно не убивать поверженных врагов, а обращать их в рабство). Есть и простая прагматическая причина. Боец, попавший в безвыходное положение, может (а в некоторых армиях при определённых обстоятельствах даже должен) сдаться — и тем самым облегчит задачу победителей. Если же он знает, что при любом своём поведении будет убит — он будет драться с мужеством отчаяния, до последней капли своей (а если очень повезёт — то чужой) крови.

Угроза «в случае сопротивления в плен брать не будем» иной раз сама по себе способна побудить противника к полному отказу от сопротивления. В романе «Эра милосердия» и фильме «Место встречи изменить нельзя» Глеб Егорович Жеглов именно таким способом принудил банду «Чёрная кошка» сдаться. Но коль скоро пугающие слова не подействовали в нужном нападающему направлении — он может быть уверен, что встретит сопротивление куда более ожесточённое, нежели если бы сам не пытался ожесточить своё войско.

Верная смерть иной раз грозит не только воинам, чей противник решил пленных не брать. Первый документально известный афинский законодатель Драконт составил в шестьсот двадцать первом году до нашей эры кодекс, предусматривающий за любое преступление одно и то же наказание — смерть. По античной легенде, Драконт объяснил: «Я счёл даже малое нарушение закона достойным столь строгой кары, а для большего нарушения не нашёл кары ещё строжайшей».

Результат был предсказуемо логичен — но всё же превзошёл все ожидания. Дотоле мелкий воришка или уличный хулиган мог ожидать публичной порки, отсидки в тюрьме (даже лучшие камеры той эпохи пострашней любого нынешнего карцера) или в худшем случае чего-нибудь вроде доселе принятого мусульманским законодательством отсечения согрешившей руки. Теперь же — перед лицом неизбежной смерти — стало бессмысленно воздерживаться от деяний пострашнее, кои в старое время карались столь же сурово, как и по новому закону. Афины охватила невиданная дотоле волна насилия, разбоя, убийств.

Естественно, кодекс Драконта продержался недолго. Уже через двадцать семь лет Солон отменил большинство его законов, сохранив смертную казнь лишь за убийство. Нравы афинян резко пошли на поправку.

Увы, человечество издревле освоило нехитрое искусство многократно наступать на одни и те же грабли. Бессмысленно жестокие законы издавались ещё много раз. Одна из эпох драконствования оставила в английском фольклоре поговорку: «Если тебя повесят за овцу — почему бы не украсть ещё и ягнёнка?» Впрочем, за кражу ягнёнка тогда тоже вешали.

Смертная казнь ныне во всём мире понемногу выводится из употребления. Не в последнюю очередь потому, что преступнику, чьи деяния под неё подпадают, терять уже нечего, и он готов убивать всякого, кто попытается его задержать, кто в принципе может на него донести, кто может его опознать…

Нынешняя замена смертной казни — пожизненное заключение — также не имеет промежуточных степеней. Хроника спецтюрем для исполнения этого наказания (вроде печально знаменитого «Белого лебедя») изобилует жуткими кадрами: преступника водят по коридорам в уродливо неудобных позах, в них же удерживают во время обыска, даже обед в дверное окошечко передают лишь после того, как обитатель камеры отойдёт в дальний угол и станет враскоряку лицом к стене… Всё это — не дань жестокости тюремщиков, а необходимый элемент техники безопасности: пожизненнику терять нечего, а потому надо физически исключить всякую возможность его нападения на окружающих.

Возможностью казнить и миловать располагает не только государство. Нынче во многих коммерческих структурах возрождается практика, весьма популярная в девятнадцатом веке: штрафы за нарушения (от опоздания на работу до ошибки при раскладывании товара). Мало кто из управленцев задумывается, почему столь естественная — да ещё и весьма выгодная — мера наказания вышла из массового употребления. В лучшем случае вспоминают слышанные в советские времена рассказы о росте могучего влияния рабочего движения по мере формирования авангарда трудящихся — коммунистической партии. Между тем всё куда проще. Когда штрафы снижают реальную зарплату до уровня, не соответствующего психологически приемлемой норме, любой начнёт работать спустя рукава: ведь дальнейшее падение не приведёт к качественным изменениям благосостояния. А то и уволится с отчаяния: не пропадать же с голоду — лучше хоть на пособие по безработице сесть.

Наказание должно быть соразмерно вине, да ещё и стимулировать возврат к законопослушанию. И законодателю, и менеджеру тяжело даётся искусство верной дозировки. Но освоить его необходимо. А то и бизнес захиреет, и государство развалится.


Еще от автора Анатолий Александрович Вассерман
Украина и остальная Россия

Легендарный знаток не только овладел энциклопедическими сокровищами, но и научился распознавать современные политические реалии — как очевидные, так и скрытые от постороннего взгляда. Его уникальная интуиция при поиске истины помогает ему найти ответы и на политические «что», «где» и «когда».Если обратиться к Анатолию Вассерману, можно пролить свет практически на любой интересующий человечество вопрос. Для еженедельника «2000» известный знаток, журналист и политический консультант дал вполне исчерпывающие ответы на вопросы о российско-украинских отношениях.


Скелеты в шкафу истории

Говорят, фраза, начинающаяся «Анатолий Вассерман не знает…» по определению ложна. Самый экстравагантный интеллектуал России рассматривает историю, как набор загадок и задач, которые при правильном решении помогают понять наше время. Автор собрал все самое вкусное, таинственное и увлекательное из далекого и недалекого прошлого. Главы этой книги своеобразные шарады на абсолютно разные темы – знаменитые люди, архитектура, живопись, мировые войны и даже кулинария. Анатолий Вассерман пишет только о том, что его самого потрясло, удивило, позабавило или поставило в тупик при знакомстве с Историей.


Чем социализм лучше капитализма

Тема, заявленная в заголовке этого сборника, на первый взгляд фантастическая. Нынче велено считать социализм окончательно скомпрометированным и необратимо истреблённым. Тем не менее долгие изыскания и размышления привели автора к противоположному выводу.Здесь собраны публикации, созданные по мере формирования этого вывода.


Самые интересные факты, люди и казусы современной истории, отобранные знатоками

Интеллектуалы Вассерман и Латыпов на первый взгляд абсолютно разные люди, тем и интереснее книга, которую они создали на основе популярной телепередачи «Мнения знатоков», которая была в эфире в течение многих лет. Авторы собрали самые интересные и волнующие их факты истории, в том числе и новейшей, при этом решить некоторые загадки оказалось не под силу даже знатокам…


4.51 стратагемы для Путина

Почему мы написали эту книгу? Как ни парадоксально, её породила смесь надежды и отчаяния. Поэтому мы обращаемся к каждому открывшему её читателю: «Прочитай и передай дальше — если посчитал, что наши аргументы весомы, и разделяешь нашу точку зрения».Дробный номер вызван тем, что идея создания пояса нейтральных государств, территориально отделяющих нашу страну от стратегических конкурентов, так и не осуществлена — и более того, благоприятные для неё условия уже почти исчерпаны. Сейчас она выглядит всего лишь примером невостребованной дальновидности.


Рекомендуем почитать
Наполеон Бонапарт: между историей и легендой

Наполеон притягивает и отталкивает, завораживает и вызывает неприятие, но никого не оставляет равнодушным. В 2019 году исполнилось 250 лет со дня рождения Наполеона Бонапарта, и его имя, уже при жизни превратившееся в легенду, стало не просто мифом, но национальным, точнее, интернациональным брендом, фирменным знаком. В свое время знаменитый писатель и поэт Виктор Гюго, отец которого был наполеоновским генералом, писал, что французы продолжают то показывать, то прятать Наполеона, не в силах прийти к окончательному мнению, и эти слова не потеряли своей актуальности и сегодня.


Император Алексей Ι Комнин и его стратегия

Монография доктора исторических наук Андрея Юрьевича Митрофанова рассматривает военно-политическую обстановку, сложившуюся вокруг византийской империи накануне захвата власти Алексеем Комнином в 1081 году, и исследует основные военные кампании этого императора, тактику и вооружение его армии. выводы относительно характера военно-политической стратегии Алексея Комнина автор делает, опираясь на известный памятник византийской исторической литературы – «Алексиаду» Анны Комниной, а также «Анналы» Иоанна Зонары, «Стратегикон» Катакалона Кекавмена, латинские и сельджукские исторические сочинения. В работе приводятся новые доказательства монгольского происхождения династии великих Сельджукидов и новые аргументы в пользу радикального изменения тактики варяжской гвардии в эпоху Алексея Комнина, рассматриваются процессы вестернизации византийской армии накануне Первого Крестового похода.


Продолжим наши игры+Кандибобер

Виктор Пронин пишет о героях, которые решают острые нравственные проблемы. В конфликтных ситуациях им приходится делать выбор между добром и злом, отстаивать свои убеждения или изменять им — тогда человек неизбежно теряет многое.


Краткая история насекомых. Шестиногие хозяева планеты

«Любая история, в том числе история развития жизни на Земле, – это замысловатое переплетение причин и следствий. Убери что-то одно, и все остальное изменится до неузнаваемости» – с этих слов и знаменитого примера с бабочкой из рассказа Рэя Брэдбери палеоэнтомолог Александр Храмов начинает свой удивительный рассказ о шестиногих хозяевах планеты. Мы отмахиваемся от мух и комаров, сражаемся с тараканами, обходим стороной муравейники, что уж говорить о вшах! Только не будь вшей, человек остался бы волосатым, как шимпанзе.


Историческое образование, наука и историки сибирской периферии в годы сталинизма

Настоящая монография посвящена изучению системы исторического образования и исторической науки в рамках сибирского научно-образовательного комплекса второй половины 1920-х – первой половины 1950-х гг. Период сталинизма в истории нашей страны характеризуется определенной дихотомией. С одной стороны, это время диктатуры коммунистической партии во всех сферах жизни советского общества, политических репрессий и идеологических кампаний. С другой стороны, именно в эти годы были заложены базовые институциональные основы развития исторического образования, исторической науки, принципов взаимоотношения исторического сообщества с государством, которые определили это развитие на десятилетия вперед, в том числе сохранившись во многих чертах и до сегодняшнего времени.


Технологии против Человека. Как мы будем жить, любить и думать в следующие 50 лет?

Эксперты пророчат, что следующие 50 лет будут определяться взаимоотношениями людей и технологий. Грядущие изобретения, несомненно, изменят нашу жизнь, вопрос состоит в том, до какой степени? Чего мы ждем от новых технологий и что хотим получить с их помощью? Как они изменят сферу медиа, экономику, здравоохранение, образование и нашу повседневную жизнь в целом? Ричард Уотсон призывает задуматься о современном обществе и представить, какой мир мы хотим создать в будущем. Он доступно и интересно исследует возможное влияние технологий на все сферы нашей жизни.