Самураи - [168]

В будзюцу первая особенность состоит в том, что ки отличается по своей природе от внешней силы мышечной системы человека. Разумеется, концепция тикара, или грубой силы, чья эффективность почти полностью зависит от степени развития мускулов, также была известна в Японии. В действительности мы даже можем сказать, что очень часто она доминировала в японской культуре, где чистая физическая сила была (как везде и всегда) самой легкой формой энергии для развития и применения. Частые упоминания ки почти во всех специализациях будзюцу не должны заставить нас поверить в то, что этот тип энергии был самым распространенным среди японских воинов и представлял собой скорее норму, чем исключение или идеал. На самом деле, противоположное утверждение значительно ближе к истине. Такие термины, как эзотерическая, божественная, или мистическая, часто использовавшиеся авторами работ по будзюцу при упоминании ки, ясно свидетельствуют о том, что знание и использование этой энергии были в значительной мере ограниченным. Например, один автор говорит, что «когда человек в действительности владеет (централизацией) хара, ему больше не требуется мышечная сила, поскольку он может побеждать, используя силу совершенно иного рода» (Durckheim 2, 2).

Но что касается природы этой силы, то доктрина будзюцу в данном вопросе часто бывает такой же туманной, как и сама концепция ки, которая в харагэй, по всей видимости, была настолько широкой, что включала в себя все человеческие силы, от физических до психических, от духовных до моральных, в конечном итоге смешиваясь с той «всепроникающей жизненной силой, которая дает жизнь и поддерживает существование всему, что есть под небесами» (Sze, 61).

Таким образом, в специфическом контексте будзюцу наиболее насущным уровнем интеграции человеческих сил было слияние его психических сил восприятия, осведомленности и концентрации с физической силой исполнения. Очень редко в доктрине будзюцу термин ки используется отдельно; вместо этого он обычно появляется в сочетаниях, таких, как айки или киай, где «ки, означает «ум», «воля», «склад ума» и т. д…а ай представляет собой сокращенную форму глагола авасу, означающего «объединять» (Harrison, 129). На самом деле, айки и киай, по всей видимости, тесно взаимосвязаны, хотя последний термин конкретно ассоциируется с вокальным вектором переноса энергии от ее брюшного источника к цели, в то время как айки «сила, которая в действительности творит эти видимые чудеса, беззвучна» (Harrison, 130).

Однако слияние или координация психических и физических сил, по всей видимости, переносит акцент с последних, таким образом делая человеческие психические способности воспринимать, осознавать и концентрировать свою волю в определенном направлении основой тренировок и, следовательно, ведения боя. Комбинация ки и ай, как объяснил Кумасиро Хикотаро Харрисону в начале двадцатого столетия, означает более точно слияние сильного ума со слабым для контроля над ним. Таким образом, чтобы добиваться успехов в бою буси, к примеру, призывали овладеть синки-кицу (метод объединения противостоящих разумов под контролем одного).

По всей видимости, это искусство объединения и координации энергии всей личности в пределах брюшного центра этой личности постепенно эволюционировало до таких продвинутых стадий психической интеграции, что на определенном уровне совершенствования в синки-кицу стало почти невозможно отличить реальную силу (внутреннюю или внешнюю) от чистых иллюзий, спроецированных особо одаренными личностями.

Однако, переключая наше внимание на будзина, находящегося на нижних уровнях интеграции, мы можем последовать за попытками многих мастеров обучить его генерированию, накоплению и использованию энергии того типа, которая, будучи результатом лучшей координации всей живой материи организма с его внутренним Центром психического контроля, несомненно являлась значительно более цельной и эффективной, чем энергия, произведенная мышечной системой, действующей без полного участия и интегрированной концентрации ума. Слияние тикара, или внешней, мышечной энергии, и ки, или внутренней энергии, силы и воли, позволяло им в большинстве школ действовать вместе, «как два колеса одной телеги» (Suzuki, 191). Данное разделение силы на внешнюю (тикара) и внутреннюю (ки), по всей видимости, зародилось в культуре Древнего Китая, которая обеспечила военные школы тщательно разработанной системой классификации и анализа преимуществ и недостатков внешней формы энергии (вай ци) в сравнении с различными формами внутренней энергии (нэй ци). Обе эти концепции, в свою очередь, отражали бесконечные дебаты о природе и функциях этих первичных противоположностей или альтернатив — инь и ян, полноты (син) и пустоты (сю), «твердого» и «мягкого», на которых (особенно в космических масштабах даосизма), даже сегодня, в значительной мере основывается вся культура Азии.

Были написаны целые тома о конкретных путях использования этой скоординированной энергии хара в бою — каждый узкоспециализированный в методе и технике, но все они предназначались для оказания помощи в достижении основных целей боя. Среди бесчисленных предложений и инструкций, касающихся боевого использования