Самозванец (сборник) - [143]
– Если ты захочешь вернуться на родину, то я могу быть тебе полезным.
– Смотри, Ниммерфоль, сдержи свое слово. Ну, а пока до скорого свидания! – И Плацль скрылся так же быстро и неожиданно, как явился.
– Все такой же чудак, – сказал Ниммерфоль. – Он даже не знает, кто ты такой, а болтает вовсю. Он крайне неосторожен. Однако тсс…с! Кто-то идет.
В комнату вошел Даниил Рабат, переодетый трактирным слугой.
– В этом костюме, которым снабдил меня здешний хозяин, – сказал он, – меня пропустили к барону – я отнес ему жареную курицу – и дали возможность переговорить с ним.
– Хорошо ли вы сделали, что посвятили в вашу тайну хозяина? – сказал Ниммерфоль.
– Очень хорошо, господин секретарь, – ответил Рабат. – Он – пламенный патриот, его сыновья служат в императорской армии, так что он сделает все, чтобы помочь нам, так как считает, что мы действуем в интересах Австрии.
– Ну-с, сообщили вы барону мой план?
– Сообщил. Он просит передать вам свой привет и надежду быть завтра на свободе.
– Вручил он вам бумаги?
– Нет. Барон находит, что для этого нет ни малейших оснований.
– Как нет оснований? А если его обыщут?
– Барон говорит, что ему давно следовало предъявить Мунчу эти бумаги, тогда он не сидел бы под арестом.
– Боже упаси! Король абсолютно не доверяет Мунчу…
– Может ли это быть? Почему?
– Милейший мой, я не могу открывать вам все государственные секреты.
В этот момент в комнату вошел хозяин с подносом, уставленным вином и едой.
– Закусите с нами вместе, – любезно предложил Ниммерфоль Рабату.
– С удовольствием, – ответил Даниил.
Биндер встал и направился к выходу.
– Куда ты? – удивленно окликнул его Ниммерфоль.
– Схожу посмотрю, накормили ли наших слуг, – ответил Биндер и про себя прибавил: – Вот идиот! Ведь платье, одетое на мне, взято из багажа шпиона. А что, если Рабат узнает его?
Биндер спустился вниз в общий зал, поел там вместе с Гаусвальдом и Вестмайером. Вскоре к нему подошел слуга, передавший, что господин секретарь просит их наверх.
Биндер с товарищами направился к Ниммерфолю и, увидев, что он один, принялся здорово отчитывать его за рассеянность.
– Тише, – шепнул вдруг Ниммерфоль, – нас кто-то подслушивает.
Он осторожно подкрался к двери и с силой распахнул ее. Перед ним стояла молоденькая служанка с метлой в руках.
– Что это ты вздумала подслушивать? – грозно окликнул ее фельдфебель.
– Да Боже сохрани, – испуганно затараторила служанка, – да чтобы я… Полноте, добрый господин!..
Она повернулась и убежала.
– Дело явно нечисто, – заметил Вестмайер, – у этой девчонки очень хитрые, лживые глаза: она явно подслушивала нас. Смотрите, ребята, как бы не нажить нам хлопот.
– Ну, мы говорили слишком тихо, да и едва ли она могла что-нибудь понять, – сказал Ниммерфоль. – Но все-таки надо спешить. Вот что, Вестмайер: пойди-ка ты в трактир «Золотое руно» и осмотри местность. Это нам пригодится на будущее. Может быть, тебе придет в голову какая-нибудь хорошая идея.
Вестмайер отправился к трактиру, где содержался шпион. Он обошел домик вокруг, убедился, что вход в номера охраняется двумя глуповатыми на вид прусскими солдатами, и затем прошел в общий зал, бывший тут же рядом.
Он убедился, что общий зал представляет собою небольшую, очень грязную комнату, не имеющую другого выхода, кроме того, который вел наружу. У задней стены была стойка, около стойки в полу виднелся погребной люк. За стойкой сидел толстый, вороватый на вид трактирщик; больше никого в зале не было.
Вестмайер потребовал вина и просидел с полчаса, обдумывая, что тут можно сделать.
– Что у вас так пусто? – спросил он хозяина.
Тот злобно передернул плечами.
– Будет тут пусто, когда посадили арестанта и заперли ход наверх, в чистую половину! Кто придет сюда, когда общий зал у соседа гораздо лучше и чище? Я только и жил верхними кабинетами. Хоть бы поскорее увезли этого проклятого!
«Так, – подумал Вестмайер. – Здесь теперь обыкновенно никого не бывает. Это надо принять к сведению».
Он расплатился и вышел. Подходя к трактиру «Деревенская роза», он натолкнулся на карету, в которой сидели все его приятели. Ниммерфоль взволнованным жестом подозвал Тибурция к себе и зашептал:
– Надо скорее что-нибудь придумать! Я пожаловался хозяину на служанку, и он побил ее. Оказалось, что у Елены – так зовут девчонку – имеется дружок в прусской армии. Она убежала, крикнув, что донесет на хозяина: он дескать замышляет против пруссаков и собирается освободить арестанта. Поэтому нельзя терять ни минуты; надо действовать, силой или хитростью завладеть шпионом и его бумагами и удирать подобру-поздорову. Вестмайер, придумал ты что-нибудь?
Тибурций на мгновение задумался, потом шепотом стал излагать свой план.
– Принято! – одобрительно воскликнул Ниммерфоль. – Вперед!
– Не уйдешь! Стой! Не уйдешь! – гремел Ниммерфоль из кареты, догонявшей бегущего Вестмайера.
Поравнявшись с гостиницей «Золотое руно», бегущий неожиданно споткнулся и упал. Сейчас же из кареты выскочил Ниммерфоль с Биндером; они схватили беглеца и фельдфебель закричал:
– Ну, погоди, негодяй, погоди, пьяница! Я тебя научу хорошему поведению!
Из жизни великой княгини Натальи Алексеевны, супруги великого князя Павла Петровича, впоследствии императора Павла I.
1784 год. Во Франции мода на вольнодумство, прически с капустой и репой на голове, увлечение животным магнетизмом Месмера и жажда развлечений. Этьенн Монгольфье вместе с братом собирается запустить воздушный шар, «ковчег будущего», подивиться на который приходят король, королева и все их бесчисленное окружение.Присутствует на этом знаменательном событии и молодой граф Мирабо. Он называет Месмера шарлатаном, считая главным магнетизмом человека личную силу воли.Ветреный сын своей эпохи Мирабо жил неудержимо и азартно.
Книга посвящена одной из трагичнейших эпох русской истории — времени императора Павла. Теодор Мундт (1808–1861), немецкий писатель, используя материалы архивов Пруссии, сумел по-новому показать русского монарха, приоткрыть тайны придворной жизни и европейской политики.Роман «Царь Павел» был написан и опубликован в 1861 году.В качестве документального дополнения в книгу включены воспоминания участников цареубийства 11 марта 1801 года и их современников.
Теодор Мундт (1808–1861) — немецкий писатель, критик, автор исследований по эстетике и теории литературы; муж писательницы Луизы Мюльбах. Получил образование в Берлинском университете. Позже был профессором истории литературы в Бреславле и Берлине. Участник литературного движения «Молодая Германия». Книга «Мадонна. Беседы со святой», написанная им в 1835 г. под влиянием идей сен-симонистов об «эмансипации плоти», подвергалась цензурным преследованиям. В конце 1830-х — начале 1840-х гг. Мундт капитулирует в своих воззрениях и примиряется с правительством.
Роман Вениамина Шалагинова рассказывает о крахе колчаковщины в Сибири. В центре повествования — образ юной Ольги Батышевой, революционерки-подпольщицы с партийной кличкой «Кафа», приговоренной колчаковцами к смертной казни.
В книгу члена Российского союза писателей, военного пенсионера Валерия Старовойтова вошли три рассказа и одна повесть, и это не случайно. Слова русского адмирала С.О. Макарова «Помни войну» на мемориальной плите родного Тихоокеанского ВВМУ для томского автора, капитана второго ранга в отставке, не просто слова, а назидание потомкам, которые он оставляет на страницах этой книги. Повесть «Восставшие в аду» посвящена самому крупному восстанию против советской власти на территории Западно-Сибирского края (август-сентябрь 1931 года), на малой родине писателя, в Бакчарском районе Томской области.
Так сложилось, что в XX веке были преданы забвению многие замечательные представители русской литературы. Среди возвращающихся теперь к нам имен — автор захватывающих исторических романов и повестей, не уступавший по популярности «королям» развлекательного жанра — Александру Дюма и Жюлю Верну, любимец читающей России XIX века граф Евгений Салиас. Увлекательный роман «Миллион» наиболее характерно представляет творческое кредо и художественную манеру писателя.
Роман «Коронованный рыцарь» переносит нас в недолгое царствование императора Павла, отмеченное водворением в России орденов мальтийских рыцарей и иезуитов, внесших хитросплетения политической игры в и без того сложные отношения вокруг трона. .
Фронтовики — удивительные люди! Пройдя рядом со смертью, они приобрели исключительную стойкость к невзгодам и постоянную готовность прийти на помощь, несмотря на возраст и болезни. В их письмах иногда были воспоминания о фронтовых буднях или случаях необычных. Эти события военного времени изложены в рассказах почти дословно.
Эти сказки написаны по мотивам мифов и преданий аборигенных народов, с незапамятных времён живущих на морских побережьях. Одни из них почти в точности повторяют древний сюжет, в других сохранилась лишь идея, но все они объединены основной мыслью первобытного мировоззрения: не человек хозяин мира, он лишь равный среди других существ, имеющих одинаковые права на жизнь. И брать от природы можно не больше, чем необходимо для выживания.